В проруби ускорителя
На окраине Троицка еще при советской власти ученые построили ускоритель частиц.
Для физических исследований. В этом ускорителе есть контур охлаждения.
Его наружная часть - это большой пруд. Вот в нем мы и купаемся.
Институт, давно лежит на боку. А пруд, ну, что ему сделается?
Разве что ускоренные частицы на дно улягутся ;-)
Каждый год ближе к концу зимы Дипломат, мой однокашник, делает во льду дырку.
Потом приглашает меня в Троицк.
Мы себя моржами не считаем. У моржей это самоцель. А мы - так любители.
Купаемся лишь иногда и скорее для души, а не для тела.
И все же прорубь - это часть ритуала. Ну вот, приехал бы я просто так. Или
скажем на День рожденья. Было бы приятно. Поговорили б "за жизнь". Но это бы
сильно смахивало на обычную пьянку. А так нет. Так есть процесс приобщения к
природе, есть красивый ритуал.
Я прихожу к ним домой, потрясаюсь, как опять выросли, изменились дети (это настоящее чудо,
которое неповторимо ни в других детях, ни в этих через год). Потом надеваю тельняшку,
боты "прощай молодость" (я их когда-то купил специально для проруби),
остальную одежку почти без пуговиц и шнурков. Понятно почему -
застегивать и завязывать придется на морозе голыми пальцами.
Мы берем лопату, топор, стараемся прихватить детей и идем через лес в институт.
Февральский лес - по настоящему зимний. Сугробы не только внизу, они на сучках,
на поваленных деревьях. Так и хочется сфотографировать эти причудливые фигурки.
Но фотографирование - в общем-то, суета. Просто смотреть, вдыхать морозный чистый
воздух - уже счастье. Замечательно вот так идти петляющей тропинкой, хрустеть сугробом
и болтать. Но не о машинах, домах, тряпках или тетках. Нет. Это все фигня, не стоящая
того. Мы размышляем о чем-то более абстрактном. Или наоборот, очень конкретном - о
снегирях или детях, которые слушают, но не слышат - как помочь им услышать и осознать.
Потом на пруду я разгребаю снег, а он начинает колоть лед. Вырубать его по кругу.
Тяжелые глыбы мы загоняем лопатой под лед. А куски помельче выбрасываем на снег.
И если есть солнце, то с этими кристаллами можно играть. Не зря люди издавна
любят драгоценные камни за игру света на их гранях.
За этой работой трудно не согреться. Поэтому раздеваться не страшно.
И нет никакого подвига. Просто раздеваешься и по лесенке спускаешься
в прорубь. Ни страха, ни холода. А потом становится и вовсе замечательно.
Выскочив наружу, чувствуешь себя, как будто в тебе заменили батарейку,
как будто на некоторое время ты стал молодым щеном.
От тела начинает валить пар. Хочется прыгать, вилять хвостом и радоваться миру.
Мы уже одевались, когда заметили двух женщин, несмело подходящих к нашему
веселью. Мы думали - так праздные зеваки. Но они по-доброму позавидовали,
а одна даже выразила желание окунуться.
Мы выделили полотенце, коврик и пообещали не смотреть, пока она раздевается.
И она искупалась. Вот так запросто. Не испугавшись ни холода, ни "страшных мужиков".
Я ее зауважал.
Вообще, я - сова. И пока добираюсь к Дипломату из Москвы обычно наступают сумерки.
В этот раз я превзошел себя - солнце еще светило. И в проруби плавало синее-синее небо.
Конечно, недолго. Поверхность мутнела, густела. Мороз не мог оставаться равнодушным
к жидкой живой воде.
А потом мы неспешно возвращались к нему домой. Дома ждала украинская горькая медовуха,
на спирте "Люкс" (привет Палычу), травах, меде. Заботливо приготовленная Галей
закуска. Сиамский кот Сенька с когтями-бритвами. И неспешный разговор ...
«19» февраля 2006 года. Троицк-Москва.