Теплое солнышко и первые женские коленки, появившиеся в начале апреля, вдруг напомнили мне, что выезд на майские праздники нужно планировать заранее. Вот она прозорливость, умение подумать о будущем.
- Куда отправимся в этот раз? - спросил жену Инну.
- Ну, давай - на Зеленчук или Аксаут сходим.

Если кто не знает, и то, и другое - название горных рек Северного Кавказа. Ага, логически подумал я, ей захотелось сплавиться по горной речке. Надо заметить, что мы всеядные туристы. Мы ходим и в пешки (трекинг), и в сплавы, и под парусом, и на лошадках, и т.д.

Позже выяснилось, что Инна-то действовала сообразно женской логике. Ее выбор был обоснован не тягой к воде (что следовали из слов), а невысказанной симпатией к хорошей компании, собиравшейся в те края под эгидой "Коллекции приключений".

По Большому Зеленчуку мы с Надей (дочкой) уже сплавлялись. Речка в это время довольно мирная (категория сложности 2, ну местами может 3), поэтому народ в основном оттягивается водочкой и пивком. Главный экстрим в прошлый раз состоял в том, что выпало много снега. Оттого часть сплава и дневка проходили в сугробах. Надевать на себя мокрую, замерзшую "гидру" - хоть и круто, но омерзительно. В общем, второй раз идти в одно и то же место не хотелось.

На Аксаут я был согласен. Но команда в "Коллекции приключений" туда уже набралась. Оказалось, все записались уже в марте. Поэтому я проработал варианты рек Карелии, Подмосковья, Мсты и Большой Лабы. Тут апрель неожиданно подкатился к своему финалу. "Заранее" превратилось в "опять в последний день". И с учетом пожеланий жены "тогда может просто в Сочи позагорать", остановился на Мзымте. Это такая река на Кавказе. В общем-то, недалеко от Сочи, как и просила жена. Правда, название речки я услышал впервые.

В Интернете прочел замечательные дневники Ирины Терешкиной (на них я еще буду ссылаться), почитал еще чье-то более сухое описание и ... решил, что покажу их жене лучше после похода. Ходили мы с ней и по Вуоксе, и по Мсте, и по Катуни. Но не водники мы, не экстремалы. Нам бы спокойный, долгий, маршрут. Но за неимением лучшего ...

Через Интернет я нашел команду идущую на Мзымту. Мне сказали, что планируется два экипажа. Ближе к делу оказалось, что народу набралось на один, состоящий из нашей семьи (Инна, Надя и я), Сережи, имевшего единственный опыт сплава по Карельской речке и действительно опытного капитана - Димы.

Позже Дмитрий сделал свой сайт, свою команду и до сих пор организует экстремальные и не очень сплавы. Я спросил, не боится ли он за репутацию, если я вывешу на него ссылку из нашего экстремального заплыва. Он сказал, что нет. Я с ним согласен. Кораблекрушения, что ж они бывают на горных речках довольно часто. Важно не это, а то, как капитан ведет себя в них, как борется за живучесть. Дмитрий вел себя достойно. С ним можно ходить в такие походы.

Добирались поездом - через Украину. И этим все сказано. Вредность и мздоимство их таможенников общеизвестно. Пересказывать не буду. Нас не коснулось, но в целом печально.

Нам попался вполне приличный купейный вагон. Я с удовольствием, неспешно почитывал Гумилева "От Руси до России" с изложением знаменитой "теории пассионарности". Инна листала "Эллегию Рейки". Надюша - "Двух капитанов", первый из двух томов.

Хорошие были книги. Особенно "капитаны". Двухтомник был раритетный, приобретенный на мюзикле "Норд-Ост". Вообще-то я не очень люблю мюзиклы, оперы и оперетты. Но тогда был не совсем обычный показ. Коллеги из РАТЭКа дали мне два приглашения на показ, посвященный освободителям заложников той самой трагедии. Поэтому в зале были служащие силовых структур (по гражданке) и их родственники. Мама, с которой я был на мюзикле, вздрагивала на самых громких местах. А некоторые дамы суеверно ждали момента пляски военных летчиков, во время которых настоящие террористы и вышли в тот роковой день на сцену.

Мюзикл смотрелся легко. Были в нем и энергия, и не слащавый, а по юношески наивный, чистый патриотизм. Я даже решил отправить туда Надю для правильного позиционирования в жизни. Но спектакль решили закрыть. Последний его показ был намечен на 10 мая. А наш поход начинался выездом из столицы 29 апреля и заканчивался возвращением в нее 11 мая. Так было запланировано. Почему я задержался на "Двух капитанах"? Потому что поход начался и закончился ими же.

Река Мзымта ("Бешеная" в переводе с черкесского) начинается у снежных вершин Главного Кавказского хребта, на высоте 2980 метров. Ее длина 89 км. Она протекает в последнем нашем (российском) ущелье перед Абхазией. Поэтому там часто попадаются погранцы и миротворцы. В общем, люди с оружием. Но туристам не мешают. Наоборот, с ними спокойнее. В районе Адлера эта речушка впадает в Черное море. Как же мне хотелось вплыть по реке прямо в море, в самое Черное море.

Речка крутая и быстрая, но в целом короткая. К тому же в самой верхней части по ней не сплавляются. Там она протекает через озера Кардывач и "несется вниз с горных вершин, образуя множество водопадов и водопадиков. Один из наиболее известных - "Изумрудный" низвергает свои воды с пятнадцатиметровой высоты."

Крутые водники сплавляются по средней части реки, начиная от "Нарзанов" и до Ахцу или чуть ниже. Но даже они часто обносят "Греческое ущелье" и всегда - порог/водопад Ахцу. А по самому низу реки катают чайников. Там река течет практически по равнине.

В самой экстремальной части Мзымта оценивается 4 категорией сложности. Порог Ахцу - это уже шестерка. Но, как нам объяснил Дима, самые крутые места можно ведь обходить бережком ... Ну-ну, подумал я и на всякий случай не взял в поход ни мобильный телефон, ни компьютер. На тот же случай купил своим женщинам наколенники и налокотники. Хотел как лучше, но, похоже, только напугал их. Завершая общее описание места, замечу, что еще там находится знаменитая Красная Поляна - курорт и горнолыжная база. А также море местных домашних спиртных изделий. Средняя цена 60-100 руб за пластиковую полуторалитровую бутыль (т.е. 2-3 доллара)

Поезд прибыл утром. Нас уже ждал японский микроавтобус. Водитель Алексей (есть его телефон) оказался приятным пожилым человеком. В салоне стояли две бутыли домашнего вина типа "изабелла" и "чуть посуше", а также кастрюля с замаринованным в кефире мясом для шашлыка. Это все специально для нас.

Мы "по хозяйски" прихватили валявшихся у вокзала сухих досок - обломков тех самых европоддонов, которыми в начале 90-х торговали начинающие столичные предприниматели. И вскоре мчались по дороге в сторону Красной поляны. Там действительно красиво. Правда, пугают планы государства построить там пансионатов на 600 тыс. койкомест. Загадят. Непременно загубят этим всю природу.

Местами шоссе сужается и крадется над пропастью. Но там сейчас ведутся дорожные работы, пробиваются новые тоннели. Самое узкое место - Ахцу. Это и скала, и порог/водопад. Вышли посмотреть. Страшновато и неожиданно холодно, неуютно. Каждая ступень порога - это несколько метров вперед и вниз. Река зажата ущельем и всей мощью наваливается то на один камень, то на другой.

Порог сильно впечатлил Инну и Надю. Они четко осознали, что попадать в него ну никак нельзя. Поэтому тут же выучили его примету - желтый забор вдоль шоссе. Это - последнее место, где можно зачалиться перед порогом.

Доехали до "Канатки". Так называлось место, откуда последовательно с помощью 4-х подъемников лыжников забрасывали на снежную вершину горы Аибга (2238 метров). Внизу канатки был мини-рынок (спиртные и медовые продукты, плюс сувенирка). А также множество мелких ресторанчиков. В дневниках Ирины "Канатка" именуется "Злачным местом". Вполне обоснованно. Продегустировав (приятная же процедура) ряд напитков, купили настойки чачи на травах "напиток для настоящих мужчин" и левоватого меду.

Дальше, после шлакбаума тянулась раздолбанная грунтовая дорога. По ней мы доползли до моста. Через мост на другом берегу были "Нарзаны" - вкусные (для кого-то противные) и полезные источники. А по эту сторону моста кучковались туристы-водники.

Пользуясь случаем, в тот же день мы сгоняли на машине в местечко "Императорский охотничий домик". Вид оттуда красивый. Но поездка того не стоит. Вечером были шашлыки, вино и адаптация.

Туристов (турья) все прибывало. Приезжали и местные - на пикник. К счастью - нашего брата турья было много больше. И местные вели себя тихо.

Из обоих отчетов Ирины следовало, что у них были проблемы с дровами. Мол, одна осина, которая не горит, да и той мало. Сначала я решил, что это заблуждение девушки. Но когда Дима к моему изумлению достал из рюкзака бензопилу (!!!), я понял, что дело не только в женском взгляде. Дима, бывавший здесь осенью, тоже говорил, что топить было нечем - все насквозь мокрое.

Сейчас-то все было иначе. Дров хватало. И бензопилу он заводил скорее для развлечения и оправдания того, что он ее припер. Вдоль берегов реки растут буки, каштаны, платаны. Их древесина плотная. Разгорается не сразу, но дает много жарких красных углей.

А что касается ирининой "осины", так я тоже помню когда-то давно все незнакомые деревья называл ольхой.

Дима - КМС по сплавному делу, а также мастер по снаряге. Мы сплавлялись на катамаране, сделанном им самим (далеко не первым по счету). Буквально на глазах он сделал весло. Мы спали в его самодельных спальниках, палатках и облачались с самодельную гидру.

Про гидру стоит сказать особо. Некогда я пробовал примерять сухую гидру. Это такие резиновые штаны и рубашка. Тяжеленные, неудобные. Я много раз надевал "мокрую" неопреновую гидру. Это штаны-комбинезон из губчатой резины на ткани. К ним можно добавить водолазку и носки из того же материала. Они пропускают воду, но как губка задерживают в себе часть воды, согретой телом. "Мокрую" гидру надевают на голое тело. И потом ходят вечно в сыром состоянии. Фу.

Дима пользовался самодельными гидроколготками из тончайшего водонепроницаемого капрона. Легкие, почти невесомые, они надевались поверх шерстяных спортивных штанов и носков. Сверху надевалась обычная сплавная обувь (кеды или кроссовки) и чтобы не порвать еще обычные ветрозащитные штаны.

В этом снаряжении было "сухо и комфортно". Воду они держали достойно. Хуже было во время обносов по жаре. Пот наружу не выходил и оседал внутри конденсатом. Но это случалось редко.

К следующему водному походу, наверное, закажу всему семейству у Димы такие вот гидроколготки. Рама нашего катамарана была несколько длиннее нормы. Я не знаю, что такое норма. Сужу по тому, как к нам несколько раз подходили зубры-водники и цокали языками, глядя на огромную раму, прислоненную к дереву.

Долго возились с баллонами. Надували их, потом заново проклеивали. В основном этим занимались Дима с Сергеем. Я больше занимался дровами. А потом и вовсе вместе с семейством пошел на поиски поляны, так завлекательно описанной Ириной: "Плато уже было покрыто зеленой травкой, временами встречались, словно лужицы, полянки незабудок; тут и там росли цветущие деревья ..."

Подвела моя особая любовь к трекингу. На развилке горной дороги я выбрал дорогу круто уходящую вверх (Ну разве могла девушка выбрать более трудный вариант!). И если Ирина нашла свое плато уже через полтора часа, то мы прошагали 3-3.5 часа в бодром темпе, но никакого плато так и не нашли. Дорога вела все выше и дальше. Один раз нам встретился военный вездеход. На наш вопрос о том, куда ведет это дорога и что там впереди, нам крикнули, что там впереди через 200 метров начинается снег. Ну прямо как консультанты из "Эрнст и Янга". Снег мы бы обнаружили и без них. Но до сих пор не понятно, куда вела дорога.

Когда идешь в шортах и летних кроссовках по снегу среди елей, в этом есть какой-то особый кайф. А может дело в солнышке и горном воздухе. Не покидало чувство легкости, приподнятости. Назад мы спустились за 1.5 часа. Пообедали супом, сваренном на нарзане. Вполне вкусно. И стали смотреть на первых сплавщиков. Лагерь они не снимали. Просто пробовали свои силы и суда, как птенцы пробуют крылья.

Выходило забавно. Водное турье почти поголовно было в подпитии. В подпитии бросались в воду, отрабатывая самосплав. По пьяни даже не замечали холода воды. Впрочем, рядом их всегда страховали более трезвые товарищи. Порой даже в воду их бросали только на веревке.

Те, кто трезвее, пробовали сплавляться от моста до подходов к порогу "Троллейбус". Мы стояли чуть ниже моста. И как раз напротив нас люди килялись (переворачивались). Еще ниже они вытаскивали катамараны на берег и тащили их вновь к мосту. Одна настырная парочка сумела раза три перевернуться, но с четвертой попытки все же овладела плавсредством и водной стихией.

Еще одна парочка опрокинулась всего раз, но тут же упустила свое судно, умудрившись остаться в улове вблизи противоположного "дикого" берега. Сначала мы похихикали над ними, но потом заметили, что их никто не спасает. И пошли кидать им морковку или гранату (моток веревки в чехольчике). Веревка оказалась коротковатой и морковка едва долетала до ребят.

Кривой походкой к нам подошел еще один водник и, с трудом сфокусировав глаза на том берегу, с удивлением спросил: "А чего это мужики там с удочками стоят?" ...

С пятой попытки один из "утопленников" поймал нашу веревку, пристегнулся и вскоре был вытащен на этом берегу. Второй так и стоял почти по пояс в воде. Его попытались снять несколько катамаранов-двоек. Но тщетно. Каты не могли подгрести к нему. А он почему-то не решался броситься в поток и доплыть до этих катов.

К нам подошел еще один водник с 40 метровой морковкой и, спустя пять минут уже второй "утопленник" по очереди жал всем руку.

В рассказе Ирины каждый переворот - это трагедия. То, что видели в этот день мы - было забавными казусами обычных тренировок.

Накануне мне хотелось тоже попробовать сплавиться. Освежить рефлексы, почувствовать ход и маневренность судна, проверить слаженность экипажа. Дима сказал, что спешить ни к чему. А прыгать в холодную воду для самосплава - это вообще дурацкое дело и верный путь к простатиту. Зря он так. Мне ближе философия "Коллекции приключений" - заранее отработать любую возможную задницу, которая может случиться. Однако как бывший военный я знаю, что капитан на корабле должен быть один.

В общем, после завтрака мы неспешно собрались, свернули лагерь, загрузились с вещами и отчалили. Для пущего комфорта прихватили с собой сухую досочку и пенек. Ну так - на всякий случай. Вдруг на следующей стоянке не будет дров или удобных бревен для сидяшек.

Гребли впятером. Управляемость судном оказалась крайне слабой. На больших валах и бочках Инна истошно орала. Может от восторга? А мне нравилось возноситься на секунду над разверзшейся ямой и, падая вперед, пробивать водную стену. Зачалились перед порогом Троллейбус. Посмотрели на порог, на лежащее поперек последней ступени бревно. И решили, что с нашей маневренностью порог лучше обойти по берегу.

Позорно обнесли катамаран, вещи, а также пенек и досочку. Впрочем, обносились многие. Но какие-то ребята походя заметили, что если мы обносим Троллейбус, то дальше нам делать нечего вообще.

Часть людей отважно проходила этот порог. Но без вещей. Умные люди. В основном проходили двойки и каякеры. Кто не знает, каяк это такая сверхплоская микро-лодочка. В ней на ровной-то воде усидеть трудно. А эти камикадзе спокойно проходили порог.

Фирменный трюк каякеров - эскимосский переворот. Это когда лодочка переворачивается, человек тесно сидящий в ней оказывается под водой вниз головой. А потом вдруг лодка переворачивается еще раз и человек, выскакивает из воды уже с другого борта, все также сидя в лодке. Один из каякеров, так радовался победе над порогом, что кильнулся уже у берега. Видимо, для эскимосского трюка глубины явно не хватало. Поэтому кверху килем он оставался довольно долго, мы уже начали переживать.

Везло не всем. Мимо нас проплыл пустой полузатопленный каяк. Спустя пять минут по берегу с топотом пронеслись двое на его поимку. Впрочем, турья в этой части реки (между нарзанами и канаткой) так много, что вылавливают большую часть унесенных вещей.

Погрузились. Решили, что грести удобнее вчетвером. Пятый мешает сидящему сзади капитану. Инна с радостью приняла роль пассажира. Отчалили. Шли короткими перебежками. Дима регулярно выходил разведать путь с берега.

Подобрали проплывающее весло. Хозяина так и не нашли. А тот каяк вскоре поймали другие ребята. Может зря мы весло подобрали, может именно оно заразило наше судно обреченностью на переворот. Вскоре мы должны были подойти к месту, напротив Подъемника. Там всегда есть зрители и советчики на берегу. Дима проинструктировал - слушать только его.

Спустя пять минут мы увидели кавказца на берегу, размахивающего руками. По-моему он предупреждал нас, что за поворотом опасность. Но там кроме небольшого пня в воде ничего не оказалось. Вот видите, сказал Дима. Нечего слушать посторонних.

На следующей извилине мы увидели бревна поперек реки и страшно машущих и кричащих нам туристов. Ребята сидели на катах возле бревен и явно предупреждали нас об опасности. И тут Дима дрогнул. Изменил своему правилу и прислушался к чужому совету (о чем потом долго жалел). Приказал нам срочно чалиться. С первого раза чалка не удалась. В берег-то мы ткнулись. Но он был высок и крут. Наш кат, отпружинив от камня, стал медленно сползать задом наперед в завал под бревно.

Стоящее там турье бросило нам веревку и стало с матюгами орать, чтобы мы не сидели как идиоты, а прыгали в воду и тащили кат к берегу. Ага, прыгнешь тут, когда глубина и течение. Не разделяя их паники (так и заявив им), я слез у берега в воду и стал тащить за собой катамаран. Оказалось, что даже вместе с крикунами сделать это было нелегко. Я оглянулся и понял почему. Бли-ин! Корму затянуло под дерево. А вместе с кормой немного прижало и Серегу. Навалились. Выдернули и кат, и Серегу.

Обнаружили в этом завале половину чьего-то катамарана. Один баллон и четыре обломка привязанных к нему труб. Зрелище озадачило. Надо же! Какой же силы должен быть удар, чтобы вот так разломить кат надвое?!

Претащили свое плавсредство через дерево и чуть притихшие пошли дальше. Мимо проплывала чья-то каска. Но в отличие от найденного весла мы за ней уже не погнались. Ну ее. Самим бы не стать этаким вот обломком. Стали внимательно смотреть вперед. Больше в этот день нам не встретилось ни одно судно, ни с людьми, ни без.

Мы еще поборолись с валами и прижимами, и вскоре зачалились немного ниже Подъемника. От задних (я сидел слева впереди) с удивлением узнал, что нас пару раз, оказывается, кормой приложило к скалам и один раз едва не перевернуло. Я же вывешивался на лямках впереди и, как мне казалось, резво уворачивался от веток и скал. Но сзади был длинный, тяжелый, инерционный кат, который не успевал в том же темпе разворачивать свой зад. Серегу то заливало, то прижимало. Судя по его рассказам, мы с ним сплавлялись на разных судах. Как бы в подтверждение его слов наш кат получил первый боевой шрам - от какого-то удара о камень погнуло одну из продольных труб.

Удивительно, что Инна больше не кричала. Оказывается, ей страшно было именно впереди. А посреди катамарана - вполне комфортно. Странные они - эти женщины. Ну как может быть более комфортно, если ты не управляешь ситуацией?

Разбили лагерь прямо на полуострове. Дров было много. Под ногами нежный клеверок. Босичком по нему. Хорошо-то как. Неподалеку деревня (кажется Эсто-Садок), из которой ребята принесли очередную партию красного вина. Я не пил вина уже лет восемь, предпочитая более крепкие напитки. Но тут все вино было живое, домашнее, натуральное. И я на время похода изменил своим привычкам.

Немного опасались только одного - что лагерь может залить. Дело в том, что остров был намывной, плоский как блин. А в предыдущие два дня вода прибывала по 15-20 сантиметров за день. Такое особенно заметно на дневке. Положишь между камушками у бережка масло - чтобы не нагревалось. Потом приходишь через пол дня - вот те на - пакет с маслом уже снялся с якоря и вот-вот отплывает, поднявшаяся вода затопила все камни, по которым ходили утром.
Но все обошлось. Утро встретили в сухой палатке.

Палило солнце. Собираться было лениво. Погрузились, пошли. Перебежки были совсем короткие. Иногда, пока Дима ходил в разведку, мы бродили по берегу. Встречались свиньи с выводком мелких симпатичных детенышей (одного догнали и погладили), полянки с нежными весенними цветами (мы их не рвали), мосты с зеваками (взаимно махали ручками). Так мы добрались до Люльки. Вообще-то это такое сооружение на двух тросах, с помощью которого переправляются с берега на берег высоко над речкой. Этим же именем назван и порог, начинавшийся метров через 200-300 после сооружения.

Сходили в разведку. По словам Димы, воды Люльке было много больше, чем осенью. Выше на метр или полтора. Торчали какие-то корни, скалы, сливы, водопадики. В общем - порог имело смысл идти без груза и с хорошей маневренностью.

Поразмыслив, решили его обойти. Но скалистый берег не позволял это сделать. Пришлось тащить судно назад метров 300-400. Потом быстро переплыть на другой берег, чтобы найти машину для объезда. Спрашиваем местных - можно ли отсюда выехать на шоссе? А они разводят руками. Я, как самый "лингвист" среди всех, смекнул, что они из Турции и не понимают ни по-русски, ни по-английски.

Тем не менее мы "поговорили", проявили взаимную симпатию. Один из низ даже подарил мне резинку от эспандера, увидев, что такими же прикреплен к катамарану весь груз. Как я понял, он такими резинками привязывает багаж к своему мотоциклу.

Поймали УАЗик - "буханку". Катамаран привязали прямо к крыше. Без багажника. Веревку обмотали вокруг всей машины. Это походило на огромную коробку с обувью.

Объехали плотину и греческое ущелье. Где-то на выходе из него, встали лагерем. Если провести проекцию на шоссе, то это получается напротив пасеки номер такой-то. Кстати, у пасечников мы купили мед, медовуху, сбитень и традиционную изабеллу.

А места внизу, в ущелье у реки там обалденные. Мшистые скалы. Заросшие мхом и лианами деревья. Говорят, что только здесь мох растет прямо на живых деревьях. В реку впадают прозрачные ручьи с ямками голубоватой воды. В месте их впадения в реку необычно густым ковром растет короткая изумрудная травка. На полянке растут сморчки. Берег крут и местами образует утесы, нависающие над бурлящей водой.

Впрочем и сюда уже добрался человек. Видны остатки пикников, банки. А в вершинах ручьев - банальные свалки бытового мусора из деревень. Собрав и уничтожив окрестный мусор, еще раз поразились сказочному облику выбранного местечка. Решили сделать дневку. Оказалось, что оба дня мы шли слишком быстрыми темпами, опережая собственный план-график.

Насобирав крупных камней, в результате долгой возни я сделал камин. Одно дело согреть на костре еду, другое дело - получать от него, когда стемнеет тепло и особый умиротворяющий свет.

В наступающих сумерках я забрался на утес и долго созерцал мчащийся под ноги поток. Чем темнее становилось, тем его скорость и дикость возрастали. В свете фонарика поток стал похож на бегущую стаю обезумевших крыс или волков.

С какой же скоростью он мчится? Оказывается, этот вопрос интересовал не только меня. Решили измерить. Но все брошенные мною предметы просто исчезали в бешеной воде.

С утра наметили две экспедиции. Одну в Греческое ущелье. Другую - на гору Аибгу. В ущелье отправился Дима. Надя, Серега и я - на гору. А Инна осталась в лагере - варить сморчки и созерцать "бешеную" реку.

Целую кучу весенних грибов принес с утра Дима. Он сказал, что их там еще много. Много-то много, но надо ж знать, как их готовить. Даже не так - сначала нужно выяснить - кто их будет есть. Заранее отказался один Серега. Опыт у него был грибного отравления. Ну и ладно, нам больше достанется.

Сморчки, строчки, сморчки конические, сморчковая шапочка - вон их сколько весенних грибов. Одни из них совсем съедобные - т.е. сразу пожарил - съел и порядок. Другие же пожарил, съел и на тот свет, потому как содержат "сильный токсин, поражающий печень". Поэтому лучше не разбираться, кто именно попал в руки. А сразу отнестись к нему как к ядовитому.

Яд в них хоть и сильный, но не стойкий. Достаточно пару раз прокипятить минут по 10-15, всякий раз сливая воду. А потом - хоть жарь, хоть в суп. Все равно страшно? Ну и зря. Жена их сварила, потом попробовала, потом мы подождали пару часов, оценили прекрасный (не синий) цвет инниного лица - и с удовольствием съели грибной суп. Все, кроме Сергея.

Надо же, подумалось тогда, вот раньше я удивлялся, как японцы не боятся есть их ядовитую рыбу "фугу" (кажется)? А ведь и мы едим опасные грибы и ничего.

Гора Аибга, что на Красной поляне - любимое место горнолыжников. Скоро туда будет ездить еще больше людей. Уже сейчас есть четыре линии подъемника аж до самой вершины. Покряхтев на высокие цены (500 руб с каждого) мы таки доехали с комфортом до вершины. И там долго, с удовольствием и смакованием каждой детали, бродили по снежным вершинам.

Приятно порадовала деликатность МЧС. Когда мы разинув рты смотрели на экстремалов, прыгающих на монолыже прямо с кручи, сзади подошел сотрудник МЧС и заметил, что мы стоим на снежном карнизе. И что если из-за нас сойдет маленькая лавина, то доставать нас будут не раньше лета. Мол, до июня эта высота ими не обслуживается.

Что такое ослепительные снежные вершины - описывать бесполезно. Это надо видеть, это надо ощущать. Сколько потрясающих кадров запечатлели мы там на фото. Жалко только что эти фото так никто и не увидел, но об этом позже.

Пока еще в ущелье живет не столь много людей. И некоторых из них мы уже начали узнавать в лицо. Продавцов вина, водителей, но особенно нам запомнился человек, которого мы прозвали Рамштайн.

Этот мужик или парень, лет, наверное, 45 попадался нам особенно часто. Ну настоящий Фигаро. В один день мы его видели трижды. Только успели купить у него вино, как часом позже уже уидели его несущимся нам навстречу на "жигулях". Поднявшись на гору - оценили его мастер-класс на монолыже.

Впрочем, горнолыжные очки болтались у него на шее даже, когда был в городе или ехал по шоссе. Кожа на лице была дубленой горным солнышком и этот "загар" подчеркивал крупные морщины вокруг глаз. Как-то раз он нас подвез. Это была коррида. Он врубил на полную мощность концерт группы "Рамштайн" и лихо гнал по шоссе, крутя слалом. После такой гонки даже ужастики наших водных порогов изрядно поблекли.

Спустившись с гор мы купили редкого здесь сухого (кисловатого) вина специально к шашлыку. Но мяса для шашлыка купить не удалось. А еще специально для Димы купили чачу. Самогон как самогон.

Дима же в это время обследовал Греческий каньон. Надо сказать, что сверху он на меня впечатления не произвел - узкий, шумный, грязный мелководный поток. Правда, попутчик рассказывал и показывал, что вот тут, и вот здесь, и даже здесь в разное время гибли туристы. Дима потом сказал, что местечко и впрямь не простое для прохождения.

Вечером я вновь занялся измерением скорости потока. Поставил наблюдателей. Объяснил роль каждого. Спустился к реке взять пару плавающих предметов, да так и ахнул. Пока мы ходили по снежным шапкам, тут что-то явно произошло. Еще вчера очищенный мною берег возле утеса был полон пластиковых бутылок, канистр и прочего мусора. Оказывается, без нас сошел сель и река на какое-то время стала похожа на асфальт.

Посокрушавшись, я продолжил исследовательские изыскания. В результате было устнановлено, что столько-то метров предмет проносится на спине реки за столько-то секунд (записи-то не сохранились). Решили перевести это в километры\часы. Но мозги словно атрофировались. Так продолжалось до тех пор пока жена не напомнила, что я все же кандидат наук. Тогда мне стало совсем стыдно и, составив безумную пропорцию, я вывел, что скорость реки в этом месте равна 14.4 км в час. Может я и ошибся на пару километров. Сейчас уже не столь важно. Все равно, мощь потока впечатлила. Если с такой скоростью несколько тонн воды прижмет кат к скале или бревну, то мало не покажется.

Дров по-прежнему было до фига. Потому Дима просто исстрадался со своей бензопилой. Его так и подмывало попилить ну хоть что-нибудь. От избытка эмоций он даже устроил со мной сражение. Я схватил дрын, а он - ревущую бензопилу. Я обозначил ему атаку в голову. Он же, не заметив этого, попер на меня этаким страшным тараном. Красиво. Жалко никто не заснял этот бой. Да, что толку, посмотреть отснятое все-равно бы никто не смог.

Дима все чаще спрашивал нас - нравится ли нам река, как нам вообще тот поход. Я честно сказал, что как отдых вполне не плох, но напрочь отсутствует экстрим. Ну просто ничего не происходит. Нет ни нагрузки, ни борьбы со стихией.

Нет, действительно, весь поход походил на курортный отдых. Каждый день солнышко, чистый воздух, приятная вода, вкусная еда. Дошло до того, что мой организм заявил свои права - жить по солнечным часам. Вообще-то в городе я - сова. До 2-3 ночи торчу за компьютером. Потом с трудом просыпаюсь, когда страна уже работает. А тут я почувствовал себя муравьем. Ну, тем самым муравьишкой из сказки. Поэтому, с закатом солнышка, когда ребята устраивались пообщаться за кружкой вина, я заявлял, что, мол, солнышко сели - муравьишкам пора спать. Это даже не я заявлял, а мой организм, вернувшийся к природным истокам.

Как же я отоспался за этот поход! Говорят, что впрок выспаться невозможно. Возможно! Со мной такое случилось впервые. Но по возвращению в столицу моих батареек хватило еще как минимум недели на 2-3.

Поток бьющий в скалу отбил у Сергея всякую охоту стартовать выше лагеря. Ну и ладно. Стартовали чуть ниже из маленькой живописной бухты.

Шли совсем недолго. Место для ночлега выбрали совсем рано. Погода стала пугать нас дождем. Мы тщательно к нему подготовились. Натянули тент, укрепили палатки. Сделали целых два столовых гарнитура. Один вокруг костра, другой - под тентом.

Дождь все не начинался. Я уговорил Диму отнести кат назад, вверх по течению и прокатиться на пустом (без вещей и людей) кате только с ним вдвоем. Пустое судно оказалось более маневренным. Инна сфотографировала наше прохождение с берега. Это были последние кадры пленки. После чего я ее вынул и аккуратно уложил на дно рюкзака. А ведь мог, мог бы небрежно сунуть в карман ветровки. Тогда бы она выжила.

И, все равно, до вечера еще оставалось время. Так что мужики успели сгонять на попутке в Красную поляну и привезти оттуда мяса для шашлыков, водки и прочих напитков.

Мясо мы замочили во вчерашнем сухом вине, выдавили туда два лимона и дали настояться. Инна сотворила роскошный торт по-походному так, что мужики, попробовав, долго и нудно канючили у нее рецепт.

Вечером был праздник живота. Я неспешно готовил шашлыки, потягивая сбитень. Дима с Серегой пили водку. Инна с Надей - медовуху. Дождь так и не собрался. Разговор скакал от темы к теме. Но Дима как-то регулярно поднимал тосты за "завтрашний день", за реку. Мы даже попеняли ему - мол, чего ж так заранее запугивать-то.

Все было хорошо, слишком хорошо. А ведь мудрые люди знают, что чем дольше длится светлый период и чем он лучше, тем чернее будет последующая задница.

Утро выдалось солнечным, каша на завтрак - душевной, с разваристым изюмом и курагой на дне канна. Наше опытное семейство навернуло по две миски. В добавке вообще кураги больше бывает. А тут еще Инна заметила вслух: "Мало ли когда придется поесть в следующий раз".

Дима и Сергей от завтрака отказались. После вчерашней водки и шашлыков они оттягивались пустым чайком. Замаринованного в лимоне и вине шашлыка осталось еще много. И, предвкушая вечернее удовольствие, мы аккуратно пристроили его на кате рядом с Инной.

Остались также красное вино, душистый сбитень, легкая медовушка, водка, чача. Плюс мои заначки в виде крепкого бальзама "Русская Аляска" и молдавского коньяка. Так получилось, что почти все они попали в красный мешок, который я окрестил походным баром.

Отчалили. Сегодня мы должны были дойти до Ахцу. Но ни в коем случае не попасть в это непроходимое место. Весь экипаж пристально следил за правым берегом, то и дело вскрикивая: "Вон, вон он - желтый забор". Но всякий раз тревога была ложной. Я успокаивал, что мы уже издали увидим эти страшные скалы.

Работали довольно слаженно. Эх, еще бы несколько дней и можно бы идти на все пропущенные пороги. После очередной рекогносцировки Дима сказал, что нам предстоит небольшой слалом. Сначала обойти завал в центре, свернув в правый рукав, потом на выходе из него перед прижимом резко уйти влево. Затем тут же вильнуть вправо, уходя от торчащего из воды корня.
Настроились. Поехали!
Вправо. Красиво идем!
Влево! Хорошо.
Снова вправо. Вправо-о! Коряга совсем близко.
Как мало пространства для маневра! Навались! Я выгреб. Ребята должны тоже. Ну может чиркнут бортом.
Прошли вроде?
Ой, куда это меня поднимает?! Как высоко может встать кат по диагонали! Ну вот, настал и наш черед.

Выпадая из ката, инстинктивно отталкиваюсь, слегка группируюсь. Момента вхождения в воду не замечаю. Не чувствую ни сырости, ни холода. Мгновенно, как пробка выныриваю, на секунду теряя весло. Дальше, не раздумывая, действую по заложенному в мозг аварийному алгоритму. Резко догоняю весло. Матрос без весла - позор. Разворачиваюсь ногами и веслом вперед по течению. И лишь потом оборачиваюсь, высматривая семейство и остальной экипаж. Замечаю позади себя, чуть в стороне перевернутый кат и плывущие головы. Считаю по каскам - раз, два, три, четыре. Все на месте, все держатся за кат и уже вылезают на него. Алгоритм ведет меня к развилке. Если все в норме, то выбираться лучше на то, что ближе - на кат или на берег.

Выскакиваю на берег и мчусь вперед, чтобы помочь зачалиться. Ага, как же! Дорогу преграждает впадающая речка или просто еще одна протока. Прыгнть в нее с разбега - может снести назад в Мзымту. Снова бросаю взгляд на оставшихся в воде. У них что-то странное. Серега, забравшийся на кат, вдруг резко спрыгивает в воду. Почему?

Спотыкаюсь. Нужно смотреть под ноги, а не на кат. Подбегаю к протоке, суюсь в нее, но вода сбивает с ног. Чертыхаясь, отбегаю чуть выше и снова форсирую преграду.

Ребеж преодолен, но время упущено. Я отстал от терпящих бедствие. Все же надо было сразу плыть к судну. Взбегаю на пригорок, настраиваясь на долгую погоню. И вдруг натыкаюсь взглядом на беглеца. Вот он наш кат. Почему-то уже перевернут до нормального состояния. Не может быть! Правда, притоплен, затянут под дерево ближе к середине реки. Что-то мешает поверить в удачный финал.

И только тут я впервые за поход испугался… Где же люди? Где мое семейство??? Неужели кого-то несет к водопаду Ахцу, а остальные бегут за ним по берегу!? Бросаюсь в погоню, но вскоре встречаю бредущий навстречу экипаж. Ну, слава богу, все живы. Все остальное - шелуха.

Узнаю о первых потерях. Унесло огромный красный гермо- мешок. А в нем рюкзаки и часть вещей моего семейства, а также весь наш мини-бар, все мои основные деньги и т.п. Судорожно хлопаю себя по грудному карману. Документы на месте. Унесло также малый синий рюкзак с бензопилой, топором, тентом и канами. Дима грустит по пиле. Ну да, действительно, он потерял любимую игрушку. Унесло Серегину сидушку, а в ней его одежду. Однако катамаран цел, вот он перед нами и часть вещей на нем тоже цела. Сейчас мы его быстренько спасем.

Дима! Командуй. Но Дима молчит. Кажется, впервые он не знает что делать. До ката метров 8-9. Дерево, под которое его затянуло, лежит поперек потока. Середина дерева переплескивается волнами.

Пользуясь его замешательством, выясняю, что же случилось со всеми после того, как я потерял их из виду. Оказывается, Дима и Инна вылезли на перевернутый кат. Ну не совсем сразу. Поскольку капитан сидел по диагонали от меня, а меня подняло на самый верх, то его соответственно притопило и после переворота накрыло катом, да еще и прижало на мгновенье лицом и грудью к подводным камням.

Выбравшись из-под воды, Дима помог вылезти Инне и уже взялся за Надюшу. Серега залез сам. Но тут, сразу за поворотом обнаружилось, что судно летит прямиком на заваленное дерево.

Серега не зря набивал шишки в предыдущие дни. Он шкурой почувствовал, что будет, если их вместе с катом затянет под дерево. И тут же сиганул в воду подальше от ката. Остальные трое среагировали чуть позже. В результате Инна повисла на сучке подлого дерева, торчащем из воды. Мгновением позже в обнимку с сучком поплыла дальше по реке, постепенно выгребая к берегу. Хуже всего пришлось Наде.

Она-то встретила засаду, будучи в воде. Все что она успела - оттолкнуться от ката. И радостный поток тут же затянул ее под бревно. Под водой она пробыла какие-то секунды: "Меня что-то задержало, даже не пойму за какое место. Потом очень захотелось жить и меня вытолкнуло на поверхность" Так вот почему на ней не было шлема. Видимо, именно им она и зацепилась под водой.

Кат от удара о бревно вновь перевернуло и глубоко затянуло под дерево. В пылу сражения никто не раскис. Выбравшись на берег, все дружно пустились в погоню за уносимыми речкой вещами. Место было действительно дикое. Погоня наткнулась на изюбра. Травоядная скотина мирно щипала травку, покачивая огромными круглыми рогами, когда дикая толпа вдруг выскочила на нее. Испугались одновременно обе стороны. Изюбр дунул в гущу леса. Жертвы кораблекрушения застыли на месте. Ничего страшного, успокоил Дима. "Главное, не снимайте спасжилеты, и если оно нападет - прыгайте в воду". Ага, как же. Еще не известно, что страшнее.

Весла сохранили только мы с Димой. Но теперь они временно были бесполезны. Хотелось освободить кат. И я пошел по бревну к нему. Сначала робко, потом, обнаружив, что он крепко засел, стал бегать взад и вперед.

Под руководством Димы я то раскачивал кат, то тянул, то отжимал. Все тщетно. Тем временем река внимательно следила за каждым моим шагом. Как только моя уверенность на бревне переходила в самоуверенность, тут же следовало наказание. Соскользнувшую ногу рывком утягивало под дерево. Сила рывка была поразительной.

Ребята сделали было попытку прийти мне на помощь, но не дошли и до середины бревна. И дело тут не каком-то моем бесстрашии. По-видимому, долгие занятия ушу (спасибо ему) подарили мне чувство равновесия.

За полчаса сражения со стихией, удалось спасти два маленьких мешка-сидушки, спальные коврики, а также вытащить чальный конец веревки. Попробовали потянуть кат за чалку с берега. Тщетно. Пока искал конец, обнаружил у ката "перелом бедра" - толстая продольная алюминиевая труба лопнула пополам. Я решил, что это произошло здесь же при ударе в дерево. Но Сергей сказал, что беда случилась раньше. Он видел как труба лопнула от удара о корягу за секунду до нашего главного переворота.

Передохнув, полез спасать вещи дальше. Сунув руку под воду, нащупал еще один мешок-сидушку, крепко привязанный к судну. Дергал пока не заледенела рука. Эх, если бы хоть у кого-то оказался нож! Пусть даже не стропорез, а перочинный. От моих усилий с горловины мешка слетела веревка. Мешок раскрылся и под воздействием потока начал изрыгать из себя вещи. Времени сориентироваться или угнездиться на бревне не было. Реагировать нужно было мгновенно. Первый пакет я принял удачно и бросил на берег. Это оказались Иннины вещи. Второй пакет выпрыгнул еще быстрее. Есть, ухватил. И тут же увидел, что вслед за ним наружу выскочила иннина толстая полартековая куртка. Раскинув рукава как крылья, она величественно заскользила по воде, на глазах набухая и погружаясь все глубже и глубже.

Мелькнула мысль - прыгнуть за ней. Но я не знал, что ожидает там дальше, за очередным поворотом. Как потом выяснилось - там были относительно мирные шиверы, позволившие бы мне выбраться на берег. К тому же в кармане полара лежал кошелек Инны. Знай это все в те секунды, я бы, наверное, прыгнул.

На кате оставался намертво привязанный большой синий рюкзак с продуктами и вещами. А также пакеты с перекусом, аптечкой и коробкой с шашлыком. Не вдаваясь в детали, скажу, что ни один из пакетов спасти не удалось. Вода просто вырвала содержимое, оставив в моих руках рваную оболочку. Черпанув воды, временно удержал бутыль с чаем. Да и ту на берегу не поймали и она, отскочив от камня, скатилась назад в воду.

Остался синий рюкзак, намертво прижатый катом к дереву.

Самое печальное, что нигде поблизости не было ни одного туриста и человека вообще. Мы боролись в одиночку. И вдруг, о чудо. Из-за поворота показались каякеры. Мы запрыгали, заулыбались - помощь пришла. Но быстро поняли, что каякеры нам не помогут. Они на ходу сочувственно покачали головами и пропыли мимо.

Мы не расстроились. Однако в голове щелкнуло, что ощущение-то знакомое. Ах, ну да. Это состояние любого "робинзона" при виде проходящего мимо корабля или пролетающего самолета. Позже, также не сбавляя скорости, мимо пронеслись дюжие мужики на пустом рафте без вещей. Тренируются порожняком, а их вещи небось перевозит автобус. Больше мы людей в тот день не видели. А те, кто проскочили мимо - бог им судья. Наверное, не туристы - просто спортсмены ...

Решил передохнуть. Работал-то в авральном режиме, в режиме "затапливаемого отсека" на корабле. Инна с Надей высушили зажигалку и запалили костер. Я помог им с дровами. Дима ушел вдоль берега проверить - не выбросило ли чего на берег. Вернулся радостным. Кто бы мог поверить! Километром ниже к берегу прибился рюкзачок с бензопилой, канами и тентом. Он вновь был со своей игрушкой!

Я же больше порадовался тенту, топору и канам. Налил в них мутной речной воды и поставил кипятиться. Вооруженные пошли снова к месту трагедии. Дима порывался спилить дерево. Но оно было слишком толстым, а его пила хоть и заводилась, но была основательно забита песком.

Как потом оказалось, мы оба подумали о том, что можно топором разрубить рюкзак и извлечь еду. Но никто не знал, что будет дальше. Если кат удастся спасти, то и рюкзак нам еще пригодится. Я решил не подсказывать ему идею расправы на рюкзаком. Он тоже.

После недолгих размышлений Дима задумал использовать силу воды для вытаскивания утопленника. Он попросил меня стравить воздух из затопленного баллона. Нащупав под водой пимпочку, я вырвал ее с корнем. Кат медленно стал притапливаться. Но прорыва не получилось.

Тогда Дима принял решение стравить воздух и из второго баллона.

Я развязывал клапан с ощущением, словно открываю кингстоны. Вот уж не думал, что мне станет так жалко наш корабль. Кат затонул еще больше. Но так и не вылез из завала.

Вечерело. Дима пошел в сторону шоссе за помощью. Сергей - вдоль реки на поиски вещей. Вскоре за ним отправились и Инна с Надей. А я стал готовиться к вечеру. Соорудил сиденья вокруг костра, сделав вокруг каждого спинку из коврика (чтоб не дуло сзади). Натаскал дров. Заварил в кипяченой воде листьев земляники и ежевики.

Инна, Надя и Сергей вскоре вернулись ни с чем. Они шли вдоль реки пока не уперлись в отвесные скалы. На исходе дня разгулялся аппетит. Мы Инной по очереди вспоминали как накануне она отказывалась от моего предложения достать из заначки роскошный горький шоколад. А теперь шоколад, наверное, переплыл уже Ахцу. Подтрунивали над Серегой, отказавшимся от завтрака.

Ну, очень захотелось хоть что-нибудь съесть. И тут меня озарило. Еда же вот она рядом. В рюкзаке между катом и деревом. Капитан хотел спилить дерево. Но ведь его можно и срубить. Серега поддержал идею.

План был таков. Я перерубаю дерево. Вода его сдвигает и уносит. А кат, привязанный за чалку к берегу, остается.

У комеля это ужасное дерево было слишком толстым. Ближе к кату его заливала вода. Поэтому я начал рубить метрах в 3 от берега. Рубил долго. Упорно. С перерывами. Димы все не было. Наконец злодейское дерево стало потрескивать. Я позвал Сергея. И как только он подошел. Раздался оглушительный "выстрел". Дерево обломилось! Я едва не рухнул в воду. А ведь в это время на мне уже не было ни гидры, ни спасжилета. Дерево медленно сдвинулось и стало уходить вниз по течению. Чальная веревка натянулась как струна. Едва я спрыгнул на берег, как раздался второй "выстрел", еще более оглушительный. Это лопнула капроновая веревка.

Вопреки всем расчетам дерево поплыло вниз вместе с катом и рюкзаком. Мы побежали берегом за ним. Снова попался ошеломленный изюбр, наверняка решивший, что мы хотим его запугать до смерти.

Метрах в 800 ниже, в шиверах дерево замедлило свой ход и встало! Но "ура" не получилось. Кат со спущенными баллонами все равно выскочил из-под него и поплыл дальше. Вожделенный рюкзак с продуктами, хоть и весил как тот изюбр, не утонул, а, отделившись от останков ката, самостоятельно поплыл дальше. Мы шли сквозь заросли вдоль реки и, наконец, увидели печальные останки нашего доблестного катамарана. Их буквально перемололо и намотало на коряги у берега. Запомнив это место, побежали дальше за рюкзаком, пока не уперлись все в ту же непреодолимую скалу.

Вот и все. Конец похода. Конец надеждам. Не сбудется моя мечта вплыть по реке в Черное море. "Как же хотелось им в первопрестольную въехать как прежде на белом коне".

Вернувшись в лагерь, встретили Диму. У него тоже не было добрых вестей. Не снимая гидры, он отмахал километров 15 по шоссе (в одну сторону), обойдя Ахцу и, спустившись ниже. Но не нашел ни наших вещей, ни туристов, у которых он хотел разжиться крепким канатом и едой.

Ущелье заполнили сумерки, быстро сменившиеся ночью. Натянули тент, дособрали дров. Сняли с веток развешанные для просушки бумажные салфетки. Летом-то легко без туалетной бумаги. А весной зеленые листики еще маленькие.

Очень хотелось есть. Еще до того, как срубить дерево, я попросил жену набрать крапивы. Дело в том, что у нас чудом сохранился пакетик с майонезом. И я вспомнил, что из молодых одуванчиков и из крапивы можно сделать весенний салат. Одуванчиков увы не было. А крапива - вот она.

Мы сгрудились вокруг костра. Инна пустила миску с крапивой по кругу. Сергей испугался - а вдруг крапива будет жечь желудок? Она ж ошпаренная кипятком, успокоила его Инна. Крапиво-майонезный салат по вкусу напоминал шпинат. И был бы удачным дополнением к картошке, тушенке, помидорам, икре, маслинам и рюмочке коньяка … . Увы. Ничего кроме салата не было. Съев по несколько ложек, мы стали укладываться на ночлег. Тяжко ночью без палаток. Впрочем, и спальников сохранилось всего два.

Ах да. Забыл сказать, что у меня и у Сергея из одежды сохранилось только то, что было под гидрой. У него - кальсоны, у меня севшие после стирки треники. Инна выдала ему ветрозащитные штаны, мне же достались иннины шорты и майка. Сначала хотели спать и дежурить у костра по очереди. Потом все отправились спать под тент. А я остался у огня. Кому было хуже - не известно. Они мерзли там. А я в виде буквы "зю" дремал у огня. В середине ночи к огню прибежал замерзший Дима. Впрочем, что тут описывать, ночевка у костра - дело известное.

На завтрак опять была крапива. Народ стал кровожадно подумывать о бедном изюбре. С утра мужики сходили к остаткам ката. Но его так перемололо, что они не смогли из него вытащить даже камеру. Больше ничего нас здесь не задерживало. Мы обрели свободу. Собрав остатки имущества, мы двинулись сквозь "джунгли" к шоссе.

Дальнейшее малоинтересно. Автостопом добирались сначала до Форелевого хозяйства, потом до Белых Скал и, наконец, до Адлера. У форелевого хозяйства, глотая слюни, смотрели как народ покупает на шашлык свежайшую рыбу самых ценных пород. Мы же могли позволить купить только хлеб и сырки "Дружба".

На вокзале Сергей приободрился - ему удалось поменять заначку в 50 баксов на рубли. Первым делом человек купил себе штаны, тапочки и пива. Мы заняли денег и поменяли "завтрашние" билеты на "сегодняшние". Ну что бы мы делали тут еще один день? Даже море в таких условиях было не в радость.

Выходя из поезда, мы мало чем отличались от тысяч бродяг, наполнявших вокзалы и ночные вагоны метро. На ногах - сплавная, потрепанная не одной рекой обувь. За спиной строительные мешки (вместо рюкзаков) с оставшимися касками, единственным спальником и Диминой бензопилой. Как же хорошо, что нас на машине встречал Надин дед.

Добравшись до дома, Надюша первым делом уселась за второй том "Двух капитанов". Я же, включив радио, узнал, что именно в этот день играют последний спектакль "Норд-Ост". Прямо, символизм какой-то ... Наверное, лишним будет говорить, что ни один из нас не усомнился в том, что скоро вновь соберемся в походы.

1. В походы с маршрутом выше 2-3 категории сложности нужно ходить, как минимум, двумя экипажами. Главной и единственной причиной наших неудач стало отсутствие ката на страховке.

2. В походе непосредственно при себе нужно иметь больше вещей, как аварийного плана (нож, охотничьи спички, пластырь, шоколад, коньяк), так и ценного (деньги, документы, билеты, отснятые фотопленки). Я планирую приобрести для их ношения во время сплава и радиалок какой-нибудь легкий разгрузочный жилет.

3. Не стоит покупать для похода слишком дорогих вещей, которые было бы особенно жалко потерять. В тоже время сплавной комплект должен иметь пригодные для появления в городе атрибуты - штаны, майку, ветровку и тапочки. Не столь важно, надевать ли их под гидру или на нее, но иметь в виду, что в случае потери всех вещей - этот комплект останется единственным.

4. Хорошо бы мне скорректировать алгоритм своего аварийного поведения, добавив еще одно "если-то". Если впереди нет смертельной опасности, то лучше грести не к берегу, а к терпящему бедствие судну, чтобы попытаться спасти его и помочь людям, к нему приплывшим.