Когда наползают, накатывают затяжные зимне-российские праздники, а вы так ни куда и не собрались - воспользуйтесь следующим рецептом:

1. Возьмите с балкона старые туристические лыжи, убедитесь, что они сгнили и купите новые. 2. Обзвоните старых приятелей, убедитесь, что их "теперь не трогает роса, на парусах уж не разлягутся". Вздохните, но не покупайте новых, а все же отыщите в дальнем углу пару "лысых романтиков". Разбавьте одним - двумя авантюристами из интернета. Тщательно смешайте. 3. Купите печку, палатку, еды по вкусу. Найдите карту замерзшего озера, моря, водохранилища и в путь. Последнее - делать решительно, залпом

Бодрящий, омолаживающий эффект гарантирую. Претензии принимаю. Подробности методы излагаю ниже.

География

Где все это было:
В России. Около 380 верст на северо-восток от Москвы. Стык Костромской и Ярославской губернии. Одно из водохранилищ на Волге. По одним картам его называют Костромским, по другим - Горьковским, а по третьим - гордо величают "Костромским морем". Родина Ивана Сусанина.


Проезд:
Туда поездом до Костромы, затем такси до пос. Прибрежный. Обратно из деревни Бухалово на местном УАЗике до Данилова, электричкой до Ярославля и поездом до Москвы. Поезд от Москвы до Костромы идет ночь и утром мы уже высадились на льду.

Маршрут:
Кругосветка по Костромскому морю. Так мне виделся поход изначально. "Море" в общем-то, маленькое. И за 5-7 дней его вполне реально обойти целиком. Но дни короткие, группа всегда идет медленнее, чем хочется. К тому же в короткие зимние каникулы люди не решаются идти надолго. То, что планировал, я рисовать не стал. А зафиксировал лишь маршрут, пройденный по факту.

Понятно, что эти карты, доставшиеся с советских времен, имеют цель - сбить шпиона. Но на период похода других карт не было. Ориентируясь по снимкам из космоса, я сделал вывод, что в одной клеточке карты примерно 4 км. Таким образом, мы прошли:
в первый день - 9 км
во второй - 4.5 км (поздно встали, вышли в первом часу, и к вечеру уперлись в стену кустарника)
в третий - 6 км (с учетом зигзагов по лесу)
в четвертый - 13 км (Слава хотел домой и задавал темп)
в пятый - 4 - 4.5 км (от моря до деревни Бухалово по извилистой речке)
Итого ~37 км. Не устали ни разу. Движение прекращали просто потому, что заканчивался световой день.

Погода:
Она была великолепна! Хотя сначала все выглядело иначе. В декабре, заглядывая в долгосрочные прогнозы, я готовился к оттепели, минимуму снега, тонкому льду и дождю. Да, да. Прогноз обещал 4-6 января температуру до +5 и дождь. Именно поэтому я рекомендовал всем купить пластиковые лыжи и подумать о защите от дождя. Но, хвала синоптикам, они что-то там поменяли в своих формулах, подкрутили лямбду и, нате вам, оттепель исчезла без следа. Дневная температура понижалась с -8 в первый день, до -18 в последние. Здоровый, сухой, морозный воздух. Чистое небо. Хрумкающий, скрипящий снег. И солнышко. Ласковое (не как на югах), в легкой морозной дымке.
Но солнечный день был очень коротким - фактически с 9 утра до 16 вечера. А без солнца температура резко падала. Поэтому вечерами и ночами у нас было от -15 до примерно -30. Точно зафиксирована в последнее утро цифра -28 по Цельсию.

Странички фотографий

- Портреты участников - Снежное море от восхода до заката - Глинтвейн, стихи, огонь - Зарисовки (Рыбаки на пути в Бухалово) - Цвета и оттенки (просто приятное глазу) - Палатка, печка, упряжка (скучно-технологические фото)

"Голым задом на мороз"

Почему именно сюда, почему такой мелкой группой? Ну-у. Наверное, нужно танцевать от моей спины. Она к началу зимы так и не прошла. И я вообще не собирался идти в поход, иначе стал бы готовиться много раньше. Но знакомая общественность стала слишком активно интересоваться, а не лучше ли у меня со спиной, а все же не сходить ли в походик? "Ведь, море ждет нас, черт возьми"

У меня появилась мотивация, и мы с организмом дружно взялись за себя. Но когда я понял, что смогу, то попутчики стали отваливаться, как кегли. "Не пускает жена", "есть срочная работа", "уже обещал поехать с другими". В общем, дело естественное для зимнего похода. Нас осталось четверо.

Наша замечательная тетя Оля назвала эту затею то ли "голой жопой на мороз", то ли "жопу морозить". В общем, как-то очень нежно и образно, но довольно точно. Под гипнозом этой идиомы воображение прямо так и рисует сей интимный процесс при -25 градусах, и тянет передернуть плечами, сказать "брр" и бежать отогреваться.
Но, если разобраться, а как еще зимой в наших краях в поход ходить?

Я-то бывал зимой и в лесах, и в горах. Но однажды в январском походе по Селигеру я обнаружил и оценил прелести передвижения по замерзшему озеру, главная из которых - простота прокладки пути. Ну т.е. не нужно тропить (прокладывать лыжню в глубоких сугробах. На озере рыхлых мощных снегов не бывает в принципе. В лесу направления задают просеки, дороги, полянки. Сквозь кустарник и деревья не продерешься. А на льду ты волен идти в любом направлении. Полная свобода в двумерном пространстве. Наконец, на льду не бывает горок.

Я перебирал более-менее крупные водоемы. Селигер - там уже бывали. Иваньковское водохранилище - неплохо, хотя узковато и слишком близко от столицы. Рыбинское водохранилище - то, что надо. Но с юга, со стороны Рыбинска по снимкам из космоса я понял, что нормально леса на южных берегах нет. Зайдем с севера, со стороны Череповца, решил я. И уже нарисовал маршрут. Но потом я вычитал про металлургический комбинат, про химпредприятие. И как-то расхотелось дышать их отходами. Двигаясь дальше по карте, я обнаружил еще одно симпатичное водохранилище - Костромское море. Противопоказаний вроде не обнаружил. А, узнав о наличии, еда не последних билетов, срочно бросился покупать остатки.

Изобретение велосипедов

Зимой ходят или с небольшой палаткой без печки или с большой палаткой (типа "Зима") и печкой. Прочие экстремальные варианты типа иглу, снежные пещеры и ночевка под навесом перед нодьей, я в этот раз не рассматривал. Хотелось комфорта. Комфорт - это печка.

Печки в продаже обнаружились две. Махонькая титановая. И довольно большая, в кожухе, продающаяся в комплекте с палаткой -баней. Волею обстоятельств мы купили вторую.

Оставалось решить две технические проблемы. Понимаю, что все в этом мире не ново. Но мы решали для себя, как всегда, заново. Может, кому пригодится:

Проблема 1. Как тащить эту дуру-печку? В справочнике и рекламе ее вес 14 кг. В жизни - все 18 кг. Правда, мы отказались от двух колен трубы, но это облегчило лишь килограмма на полтора - два. Да и габариты у этой печки не слабые - в сложенном виде 52 х 46 х 26. В общем, поразмыслив, мы купили санки. Такую низкую пластиковую конструкцию с выдавленными полозьями. Андрей разработал сложную, но удобную упряжь. И весь поход я не мог нарадоваться этому решению. Помимо печки, мы положили на санки также палатку и ледобур. Притянули все это эспандерными резинками, и было нам счастье. Злые языки утверждают, что с санками идти не удобно. Это - смотря где. На замерзшем водоеме - архиудобно! Но как только мы входили в лес - вот тут да, тут начинается борьба. Но, идя по озеру, нечего соваться в лес. Только на ночлег.

Проблема 2. Как вписать печку в маленькую палатку? Я тщательно просмотрел палатки всех основных наших производителей (Нова-Тур, Баск, Нормал, Нордвэй, Редфокс и т.д.), а также буржуев и китайцев. Сразу отказался от класса экстремальных. Они слишком низкие, компактные и с маленьким тамбуром. Отказался и от кемпинговых - слишком тяжелые, громоздкие и ненадежные. Среди класса туристических палаток я отбраковал все со стойками из пластика (фиберглас, алюмопласт и пр.). На морозе нужны надежные стойки. В общем, после долгих поисков я остановился на палатке от фирмы Normal Диоген-4 (не люкс, нет - обычный Диоген). Это такая полубочка, в которой часть пространства под тентом занимает палатка, а в свободной части тамбура я решил поставить печь. Кстати, похожая палатка есть и у Баска, но подороже.

Меня очень волновала проблема циркуляции теплого воздуха. Хотелось заставить его циркулировать по всему объему между тентом и палаткой. Печку я расположил так, чтобы она стояла на земле в тамбуре, но топить ее можно было, не вылезая из палатки, а просто вытянув руку. Дырку под трубу резать было жалко. Новенький, оранжевый надежный тент. А я его р-рраз и ножницами. Но прорезал. Потом взял кусок стеклоткани (продается дешево), обшил его обычной тканью (стеклоткань сама по себе быстро расползается на волокна. Прорезал дырку под размер трубы и пришил стеклоткань к дырке на тенте.

Итого две главные трудности мы решили. Все остальное было в рамках обычного зимнего похода.

Экипаж

Палатка с печкой напоминала какой-то броненосец, линкор, дредноут. Жаль, труба всего одна. В его экипаж вошли:
- Николай. Капитан. Он же лоцман и боцман.
- Андрей. Доктор. Он же главрыб и частично начпрод.
- Владислав (Слава). Спонсор печки ;-)) и главный дровопил
- Маша. Отважная девушка из интернета, не побоявшаяся ни морозов, ни нас - медведей.

Виртуально с нами был еще один член - Инна. От имени всех нас выражаю ей огромную благодарность. Она хоть в поход и не пошла, но обеспечила нам практически всю продовольственную часть (раскладку, закупку, фасовку).

Раскладка была как всегда вкусная, чуть пижонская (с сублиматами). Но воспользовались мы ею, честно сказать, бездарно. Регулярно забывали бросить зелень, посолить, растворить в отдельной воде, добавить мяса и пр. Самой Инны (как технолога) нам очень не хватало.

Лично я очень трепетно относился к приготовлению глинтвейна. Глинтвейн, грог, пунш, горячее вино в зимнем походе - этот напиток, нет, это блюдо вне конкуренции. Вот рецептик из нашего похода:

Возьмите литровый кубик замерзшего сухого красного вина (например, прошлогоднего урожая откуда-то из Нового света). Прочтите вслух высокие слова (на упаковке) об отборном винограде и давних традициях виноделия. Проникнитесь к вину уважением. Срежьте ножом оболочку, бывшую ранее литровым пакетом. Поместите куб льда, благородного цвета и аромата в котелок (канн). Убедитесь, что на дне котелка не осталось пригоревшей каши. Возьмите топор и промерзший до звона лимон. Отрубите половинку и бросьте ее в котелок. Поставьте котелок на огонь (жар должен быть ровным). Когда куб винного льда начнет таять, бросьте в котелок сахару кусочков 15 (маленьких) на литр. Бросьте набор специй, специально отложенный дома в отдельный мешочек (корица, гвоздика, молотый мускатный орех, корочки апельсина, кардамон, имбирь - совсем чуть-чуть). Добавьте изюма без косточек. Когда глинтвейн будет выпит до последней капли (увы, это рано или поздно случится) - нестерпимо захочется еще. Вот тогда изюм-то со дна котелка и можно будет не только обсосать, но и съесть. Бдительно (лучше в четыре глаза) следите, чтобы вино не закипело. Достаточно 70-80 градусов. Ну, чтобы пошли мелкие пузырьки. Долго варить не нужно. Подогрейте, размешайте на дне сахар и пряности, потопчите лимон и уберите чуть от огня. Добавьте из Н.З. грамм 50 хорошего коньяку (не важна марка, но лучше из французских или грузинских коньячных спиртов). Накройте крышкой и дайте (не остужая) настояться. Ну, хотя бы 15 минут, чтобы букет полностью раскрылся. Я понимаю, что слюнки текут, и желудок уже сводит от божественного аромата. К этому моменту важно закончить всю суету. Залезьте в палатку, зажгите свечку, приготовьте кружки (отколите от них лед и слегка подогрейте). Торжественно внести амброзию. Минуту просто вдыхайте и наслаждайтесь. Разлейте по кружкам (непременно горячим). Скажите тост и пейте малыми глотками, и вдыхайте, и еще пейте, и снова дышите, растворяясь, тая как сахар в этом блаженстве. (Фото-пособие)

В таком автономном зимнем походе все, кроме капитана, были впервые. Снежная ночевка у Андрея и Славы была. Но весной, в снегах Лаго-Наки. Маша же имела опыт в основном водных походов. В общем, экипаж был не слишком опытным, но морально устойчивым.

Как это часто бывает, не обошлось без страхов - фобий:

- Ледофобия. Некоторые, самые тяжелые из нас, опасались провалиться под лед. Возникла даже идея купить спас-жилет и надеть его под рюкзак. Я долго веселился, представляя эту картинку. Когда же все увидели, как по льду разъезжают легковые машины, эта фобия вымерзла окончательно.

- Огнефобия. А вдруг от печки вспыхнет вся палатка? В первый же вечер мы оказались в местечке, где было полно отличных сухих сосновых дров. И самое трудное было топить по чуть-чуть. Мощная печь от этих дров очень быстро раскалялась докрасна. Со всех боков топку закрывал блестящий кожух. Но сверху багровая от жара поверхность оставалась открытой. Нижнее колено трубы тоже быстро становилось малиновым. В палатке, особенно под потолком становилось не тепло - откровенно жарко. Но палатка, стеклоткань, тент и мы сами стойко пережили эту жару. И фобия прошла.

- Звукофобия. Печь звучала. И из палатки не всегда было очевидно, откуда исходит звук. К тому же ночами от мороза постоянно трещал и лопался лед. Звуки походили на выстрел или на треск ломающегося толстого дерева. Ночью на впечатлительных это действует.

- Фобия кого-то извне - медведя или человека. "А что мы будем делать, если кто-то ..., а мы тут, в палатке"

Собственно зимы и морозов не боялся никто. Да и правильно, чего их бояться. Но я в очередной раз задумался, как бы так сделать, чтобы личное снаряжение каждого все же проверять заранее, до похода.

Не поленившись, уже теперь, после похода я обновил
СПИСОК личных вещей и снаряжения для зимы в виде ТАБЛИЦЫ
и добавил комментарии к нему

Не знаю, когда я пойду в поход в следующий раз, но полагаю, что еще один кирпичик опыта, отраженный в этих записках, поможет мне и моим спутникам, а может и кому-то еще.

Грудь, как пристанище

Еще лет 20 назад этой проблемы не существовало. Ну не было тогда ни мобильных телефонов, ни фотоаппаратов на батарейках, ни прочей электроники. Вся эта техника живет на батарейках и аккумуляторах, которые замерзают напрочь, особенно когда морозы переваливают за 20. Ночью в палатке их еще можно держать в тепле. А днем? Еда в рюкзаках промерзает насквозь. К примеру, лимоны к чаю я рубил топором.

Не меньше проблема и с червями. Андрей традиционно вез их из Москвы. Аж, целых два пакета. Все (и даже Маша) дружно вызвались ловить рыбу. Мы даже огромный ледобур прихватили. Но этот ледовый штопор - он железный. Ему все ни почем. А черви - живые. Как их сохранить на морозе?

Так вот, все ценные вещи мы несли на груди под курткой. У меня там висели фотоаппарат, запасные батарейки, телефон. Фонарик висел на шее под шарфом. А поверх всего болтался компас (он-то мороза не боится, но в карманах теряется). Я чувствовал себя елкой. Не знаю, кем ощущал себя Андрей, но на его груди, помимо всего электрического, висели также два пакетика с живыми червями. Он их регулярно проверял. На ночь в палатке выпускал подышать и следил, чтобы не перегрелись от печки.

Рыбаки

Я единственный, кто еще в Москве заявил, что ловить рыбу не планирую, но лунки посверлю с удовольствием. Все остальные взращивали в себе рыболова. Временами даже бросались умными словечками типа мормышка, поводок, жерлица. Больше того, Маше и Славе мы купили лыжи марки "Рыболов". Купили длиннющий ледобур. Даже лыжные палки у Маши были фирмы Фишер. Ну-ну. Они затребовали взять фольгу для запекания улова. Фольгу-то я взял. Но по давней доброй традиции при нашей ловле за время похода не пострадала ни одна рыба.

Думаю, что рыба в "море" таки водилась. Как минимум были рыбаки. Их встречалось довольно много. Как правило, эти создания гнездились стаями. Толстые и медлительные они то застывали в позе кучера, то неспешно переползая от лунки к лунке. Рыбаки отзывались на наши приветствия, интересовались уловом соседей, которых мы миновали за день.

В первые два дня удалось выяснить, что рыба плохо клюет потому, что:
- ветер северо-восточный;
- давление слишком высокое;
- не сезон.

И все же рыбаки что-то вытягивали. Но они ловили днем. А у нас весь короткий день уходил на завтрак, сбор лагеря и передвижение. Даже новый лагерь мы устанавливали уже в сумерках и даже в полной темноте. Нас было слишком мало, чтобы кто-то мог засветло ловить рыбу. В том числе и поэтому зимой ходят большими группами человек по 9-12. И зимние палатки рассчитаны на такое количество туристов. У нас просто не хватало свободных рук. Вырыть яму под палатку, установить палатку и печь, сделать снежные борта (чтобы не задувало) напилить дров и для костра, и для печки на всю ночь, печные дрова желательно еще и наколоть, сварить обед, потом ужин.

До рыбы руки доходили только ночью. Мне-то без разницы. Я и в темноте насверлил 15 лунок и смотрел, как Андрей в свете фонарика трясет над ними мормышками. Только вот рыба считала иначе. Думаю, что на ночь она уплывала спать. Наверное, нужно было запланировать дневку. В общем-то, я так и хотел - задержаться еще на сутки. Слава и Маша торопились. Мы бы их проводили и спокойно, не собирая и разбирая лагеря, половили бы рыбу. Но Андрей, простудившись, приболел. И мы ушли все вместе, так и не выловив ни одного ершика.

Мороз

После серой, мрачной Москвы настоящая искристая зима радовала несказанно. Особенно солнечным днем. При движении холод не чувствовался. От людей шел пар, серебристым инеем ложившийся на прядки Машиных волос, выбивающиеся из под шапочки, на мою бороденку, на Славин подшлемник, на высокий ворот куртки Андрея. Ночью мороз крепчал, наша подвижность снижалась, и некоторые разгильдяи, не взявшие нормальной обуви и рукавиц, начинали подмерзать. А при падении температуры ниже -25 по Цельсию количество мороза начинало переходить в качество. Про то, что нельзя языком касаться ни остывшей кружки, ложки или миски я несколько раз предупредил. Но про изменение свойств материалов - предупреждать бесполезно. Они все равно изменятся.

Пластиковая разделочная доска, которую летом можно было сворачивать в рулон, на морозе разбилась как стекло. Резинка, стягивающая фрагменты дуги палатки, провисла как веревка. Упругость в ней исчезла начисто, заставив нас изрядно помучиться с установкой жилища. Сыр, мясо, лимон - все стало каменным. Кстати, чтобы проще было делить сыр, мы взяли его порционным (сырки типа "Дружба" или "Виола" в круглой коробке). Каждый сырок был в фольге. Снимать на морозе эту фольгу голыми пальцами было сродни изощренному мазохизму.

На морозе кожа и без того быстро сохнет. Инна специально к походу вручила мне зимний крем, названный именем известного путешественника Федора Конюхова, которого после шутки какой-то радиостанции иначе, как Конюх Федоров, я уже называть не мог. На тюбике было красочно расписано о суровом путешественнике, о его уникальнейшем рецепте. Рядом виднелся длинный список волшебных компонентов этого чудо-крема. Но кажется мне, что сам Федя никогда этот крем не видел - просто продал свое имя и все. Почему я так думаю? Да потому что крем замерзал в камень даже при небольшом морозе. И выдавить его было невозможно. И быстро нагреть тоже нельзя - тюбик-то пластиковый.

Палатка также была рассчитана на лето. Тент отчаянно хрустел, но держался. А вот молнии, замерзая от нашего пара (изнутри) и мороза (снаружи), начали ломаться. Не зря в зимних палатках выход делают без молний - типа тубус.

По мере понижения температуры топить печку приходилось сильнее. К сожалению, дрова становились все хуже. Хвойные деревья больше не встречались. В первую ночь я спал в одних трусах и майке. Вторую и третью ночь к этому комплекту я добавил тонкие треники на ноги. А вот в последнюю холодную ночь под утро мне стало зябковато. Спросонья я ругал Славу за то, что плохо топит и вообще дежурит одетым, а, значит, не чувствует истинной температуры внутри палатки. Сам я дежурил всегда раздетым.

Но оказалось, что дело не в Славе или не только в нем. Температура за тонким бортом нашей палатки приблизилась к -30. Я надел поларовый слой (штаны и рубашку) и доспал до утра. Утром оказалось, что если топить на полную мощь, то сидеть в платке вполне тепло и комфортно. Сидя, ты попадаешь в теплые слои атмосферы.

Живность

Следы на снегу выдавали присутствие фауны. Конечно, они знали о людях и привыкли жить, деля с ними территорию. С Костромы на рыбалку ездило больше городских, а со стороны Ярославской области - деревенских. Последние, я так думаю, коротая время лузгали семечки. Иначе с чего там так одомашнились синички. Они садились на санки, на багаж, прыгали вокруг и явно попрошайничали. Увы, семечки у нас не водились, а шоколадом и леденцами птицы еще не были испорчены.


А еще нам встречались зайцы. У меня с ними особые отношения. Не то чтобы я их любил, но в походах они, как правило, что-то подсказывают мне. На Камчатке во время урагана они помогли найти лучшее укрытие, помогали в Хибинах. Тут не было ни какого экстрима. Но заяц, замеченный где-то в стороне, почти за километр, вдруг понял, кто его заметил, осознал свою миссию, и, видимо вздохнув, стал ее выполнять. Он помчался через пол моря на тот перешеек, куда нужно было нам идти.

Зайцы неплохо маскируются. Тем более - белый заяц на белом снегу. Казалось бы его и близко-то не заметишь. А я увидел за километр. Но дело в том, что на бескрайней глади замерзшего моря он выделялся более ярким цветом. Снег имеет сотни оттенков. Но среди дня доминировали искристо-голубоватые тона. А заячий мех был именно белым и матовым. Как хорошо, что косого заметили мы, а не охотники. По глади льда на машине они бы его догнали. А так он долго (минут 20) пересекал просторы, пока не скрылся в камышах перешейка.

Другого зайца я обнаружил, когда мы уходили с водохранилища на речку Кострому. Берега заросли плотным кустарником, среди которого трудно найти хоть какой-то разреженный участок. Мы шли вдоль берега, солнце опускалось все ниже. Проходить нужно было быстро и решительно. Андрей искал проход чуть в стороне, а я смотрел на кусты встреч полусевшему светиле. И вдруг в его лучах увидел парок, поднимающийся из сугроба. Первая мысль была: "Источник"! Но нет, проталины не встречались. "Медведь", - мысль вторая. Нет, слишком у воды, на берегу берлогу делать даже я бы не стал. Осторожно обойдя это место, я посмотрел на следы. Заяц, думаю, что это был он, наплел вокруг три цепочки, но к месту лежки следы не вели. Наверное, резко прыгнул и затаился, - подумал я. И повел всех к кустам чуть сторонкой, чтобы не тревожить косого. В этом месте мы пустили вперед Андрея и, через полчаса сражений проломились сквозь прибрежный кустовой барьер всей группой.

Попадались следы лосей, кабанов. Но их представителей мы так и не встретили. Глубоко в лес с санками нам идти было не с руки. А водохранилище звери вынужденно уступили людям с удочками.

Дежурство

По молодости я ни разу не ходил зимой с печкой. Но теперь тянет к комфорту. Печь его дает с избытком. Уют неописуемый. Правда есть некоторые обременения. Дополнительная заготовка дров. И, самое главное - ночные дежурства. Когда турья много, то дежурства - это почти такой же походный бонус, как рыбалка или глинтвейн. Дежурят парами, не долго. Ночью смотрят на угли, на огонь, неспешно беседуют "за жизнь".

А когда народу мало, то дежурят по одному, и твоя смена в одиночестве тянется, как ожидание. Казалось бы, самое время подумать о чем-то стратегическом или даже вечном. Но все время то затекает нога, то задувает сбоку, то кто-то во сне спихивает тебя с насиженного местечка. Где-то вдали с ужасным звуком лопается лед. Правда, теплый огонь печки все сглаживает и умиротворяет сознание. Чтобы не уснуть, я выбираю из поленницы самые сырые, неудобные дрова. Их все время нужно шевелить, помогая гореть. Коротая время, вычисляю количество полешек, сжигаемых в час, за ночь. Перевожу в число сухих деревьев. Пытаюсь перевести в кубометры дров, но сзади что-то отвлекает.

Там, сзади, спят по-разному. Кто тихонько, не слышно, мышкой. Кто-то раскатисто, отпугивая дикую фауну. Некоторые, свернувшись калачиком, благо палатка позволяет, а кто-то по диагонали. Неожиданно резко вскидывается Маша и строго так спрашивает: - Кто здесь?! - Как бы ей покороче это объяснить, - притормаживаю я, выныривая из своих вычислений. И шепчу: - Маша, спать! Маша откидывается, на минуту утихает и вдруг еще более грозно заявляет: - Где мои очки?! Теряюсь. Где ж я их возьму-то. Ворочаясь, нехотя выныривают из сна мужики. А в ней проснулся директор, который, чувствую, сейчас начнет меня распекать. Да, похоже, не только меня. Всей командой мы, не рассуждая, собираемся искать среди ночи очки. К счастью очки относительно быстро находятся самой Машей в ее же кармане. И командир, живущий в потемках ее сознания, прячется обратно. Тихая, кроткая Маша вновь засыпает.

Поерзав, я вновь устраиваюсь возле печки и задумываюсь, а зачем каждый из нас пошел в этот поход. Жаль, что дежурим по одиночке, спросить бы, порассуждать.

Перед сном мы смотрели на фантастическое небо. Морозные ледяные искры. Небо в полмира, даже больше и все в звездах. И почти забытый млечный путь. Дышится легко и что-то такое в груди от этого черного сверкающего космоса, что-то из детства, что вот-вот вспомнится. Нет, не вспоминается. Но все равно хорошо.

- Получается, что шли в поход именно за этим?
- Ну, нет, там, в городе о млечном пути я не думал.
- А о чем думал?
- О том, чтобы ни какая зараза не забыла дома лыжи или коврик. В общем, о суете.
- А зачем тогда пошел?
- Ну-у, заранее знал, что там будет хорошо.
- Что значит хорошо?
- Просторно, вольно, наполнено естественной жизнью. Естественными красками утра, заката, солнечного неба. Запахами дыма, снега, дров. Хрустом снега, щелканьем углей.
- Так это все, ну почти все есть и на даче.
- Не-е-ет. На даче хорошо, но не то. Здесь есть чувство свободы, чувство единения с природой, той жизнью, какой жили человеки многие тысячелетия. Опыт натуральной жизни. Город - это посредник между тобой и землей, природой. Посредник, который все больше изолирует тебя в искусственном мире, навязывает систему ценностей, образ жизни, стереотипы.

Вот так тихо, сам с собою. Как это там называется, "раздвоение личности"? А время-то прошло, пора будить следующего дежурного: "Маша, просыпайся".

Написать письмо автору

Выйти на главную страницу

Copyright © "СтранникК" (экс "Василич и К")
Вы можете использовать любые материалы сайта www.StrannikK.ru
Но, пожалуйста, со ссылкой на авторов