Дело было 14-29 августа 1999 г. Во время камчатского лета, которое длится с июля по середину сентября. Основной маршрут - севернее Петропавловска-Камчатского вокруг и внутри Налычевской долины. Дополнительный маршрут - вулкан Мутновский, расположенный южнее Петропавловска.

Перелет на Камчатку около 9 часов. Почему-то все спрашивают: "Без пересадки?". Конечно, без. Компания "Аэрофлот". Двухразовое питание (хорошее грузинское вино и напитки без ограничений, что приятно). Для тех, кто не летал далеко, в другие часовые зоны, интересен временной сдвиг. Те, кто постарше, помнят наверное, как раньше в 15 часов в Москве в информационной программе любили сообщать, сколько часов в каком городе. При этом всегда добавляли: "В Петропавловске-Камчатском полночь". Так он и отпечатался в памяти, как город, где всегда полночь. Действительно, разница во времени - 9 часов.

Такая сильная смена часового пояса сказывается на организме, особенно по возвращению в первопрестольную. Днем хочется спать, а ночью - бодрствовать. Сильнее выбивает только поездка в штаты.

Возвращаясь к Камчатке надо отметить, что на этом огромном полуострове всего 4 города. Два из них мы видели - Петропавловск-Камчатский и Елизово. В них и рядом с ними живут 64% населения Камчатки. После сумасшедшей Москвы так приятно, когда мало людей.

Лучшая машина для Камчатки - это наш полувоенный "Урал". После столицы было странным обнаружить, что в аэропорту нас встречают не на автобусе, не на легковушках, а на мощном вездеходе, с фургоном-вахтовкой на спине.

Оказалось, что для передвижения без дорог это лучший вариант. Нас забросили из аэропорта на маршрут на этом "Урале" прямо в горы, в верх по устью высохшей на лето реки. Точка старта расположена в районе между вулканами Авачинский и Корякский.

Опережая события, отмечу, что и последнюю вылазку в конце похода мы проделали не без помощи нашего "Урала". Никогда бы не поверил, что по таким кручам и валунам можно проехать на машине. Кореец из Сеула, сидевший рядом со мной и упиравшийся во время болтанки всеми руками и ногами шептал молитвы на корейском и английском языках. А я тихонечко гордился за нашу технику. Не так много у нас осталось, чем гордиться.

Маршрут был пеший, горный, но не спортивный. Нас набралось 31 человек вместе с проводником, начпродом и несколькими молодыми аборигенами из Петропавловска.

Длина основного маршрута по карте - 150 км. Но это без радиалок (т.е. без дополнительных выходов с возвратом в ту же точку). А вместе с ними, по моим прикидкам, наиболее активные из нас прошли до 230-260 км., а наименее активные ("группа здоровья")- 170-180 км.

Не так мало для неспортивного (некатегорийного) похода, с учетом того, что эти километры набраны в горных дорогах, а часть из них - еще и с рюкзаками с едой, палатками и прочим барахлом.

В общей сложности нам удалось побывать на вулканах Авачинский, Дзендзур, Купол, Мутновский, уважительно постоять рядом с Корякским (3456 м.) и получить из-за него порцию отвратительной сырости, преодолеть несколько перевалов, в том числе с именем американского мецената Сороса. А также перепробовать уйму горячих и минеральных источников. Были и водопады. Всего три, один из них высотой 80 метров.

Разбили палатки, переночевали и сразу вкусили прелести местной кухни. Нас кормили великолепными блюдами из свежей рыбы семейства лососевых. Названия довольно трудные, типа кижач, чавыча, нерка, горбуша, кета и пр. Я их так и не смог выучить. Выручила Инна, любимая жена, которая перед отлетом домой долго и вдумчиво ходила по рынку, закупая каждый вид икры и рыбы.

В день, отведенный для адаптации, мы решили совершить восхождение на Авачинский вулкан (высота 2741 км). Он вполне действующий. Последний раз извергался лет 20 назад.

Тропа начинается среди кустов ольхового стланника, потом по пути остаются лишь низкорослые кустики брусники и голубики. Потом тропа становится круче, воздух холоднее и все живое исчезает. Остается только шлак, куски лавы и камни. Последние 30% пути проходят по ледникам и проступающим сквозь них скалам.

Дорога вверх - это всегда обман. Видишь очередной рубеж совсем близко, но идешь до него долго-долго. Попытка взбежать и вовсе печальна. Моя дочь как-то незаметно ушмыгнула вперед вместе с аборигенами. А я обнаружил, что ее свитер остался в моем рюкзаке. По наивности решил ее догнать и даже немного пробежал.

Теперь знаю, каково быть рыбой, вытащенной из воды. Раскрываешь рот, а воздуха все равно не хватает и ноги становятся какими-то чужими. Догнал я ее часа через полтора на границе вечных льдов. Там как в сказке стояли загадочные "стражи" или "жандармы" - причудливо выветренные куски скал.

Наверное эти стражи, увидев наше легкомысленные поведение и не пустили нас дальше. Поднялся пронизывающий холодный ветер. Без теплой и ветрозащитной одежды делать там нечего. Но даже тех, кто был одет сняли с маршрута - на крутом подъеме могло сдуть. Две шедшие впереди группы тоже вернулись.

Вам нравятся "Маленькие трагедии" Пушкина? Мне - очень, особенно "Пир во время чумы". Помните строки про "упоение в бою и бездны мрачной на краю" и в "аравийском урагане". Есть особое наслаждение от созерцания проявлений могучих сил природы.

Поэтому когда мы попали в ураган, я просто наслаждался.

Правда, начало было неприятное. Когда мы прошли меж двух вулканов Корякского и Авачинского, начался дождь с ветром. Остановиться нельзя, т.к. нужно пройти протяженный участок лунного пейзажа без единой дровинки.

Нам казалось, что к дождю все готовы. Каждый имел от китайских пластиковых накидок и костюмов, до комбинезонов из ткани типа Gore-Tex. Это чудо американских химиков пропускало пар от тела наружу и не пропускало воду во внутрь. Дома все было проверено и в дождь и просто под душем. Рюкзаки были укрыты чехлами из этой ткани и прочими накидками.

И тем не менее все промокли насквозь. Ветер буквально вбивал капли дождя в каждую микродырочку, в швы и складки. А китайские костюмы он шутя разорвал в первый же час пути.

Ближе к ночи мы добрались до кустиков и разбили палатки. И тут началось самое интересное. Ветер, как каток для трамбовки асфальта, расплющивал палатки одну за другой. Ночь была фантастической. Мы ощущали всем телом ничтожность человека перед стихией. Раз уж бороться мы с ней не могли, то терпеливо ждали утро, надеясь, что с рассветом буря угомонится. Иногда затекали ноги. Потому что лежа на спине мы не забывали поочереди "держать крышу", упираясь ногами в дуги палатки на потолке, особенно при сильных нажимах ветра. Сверху давила Сила, снизу упирались мы. Иногда к нам приходили греться соседи из раздавленных палаток. Утром дождь прекратился, но ветер превратился в настоящий ураган.

Поскольку больших деревьев на этой высоте просто не росло, бояться было нечего. Было просто забавно. Вы никогда не пробовали собрать лагерь под шквальным ветром? Улетало все, что лежало, висело и даже не слишком прочно держалось в руках. Мокрые кожаные перчатки, коврики, спальные мешки, жилетки - все это взмывало метров на 50 вверх и, радостно кувыркаясь, летело куда-то прочь. Наиболее удачливые вернули свои вещи, пробежав за ними пару километров. Но таких было 2 из 31. Остальные мысленно пожелали медведям удачи в пользовании нашими вещами.

Уже позже обнаружилось, что некоторые палатки оказались насквозь пробитые мелкими острыми летящими камнями, включая тент и саму палатку.

Когда мы наконец собрались и тронулись, размышляя о феномене Эльниньо, который по одной из версии и удружил нам с ураганом, то передвижение напоминало фронтовые перебежки, когда ветер вражескими очередями валил на земь по три - пять человек за раз.

Что удивительно, никто потом не заболел, а чудо природы добавило романтики в воспоминания и как-то быстро сплотило группу. Мы по достоинству оценили название фирмы "Коллекция приключений". Конечно, ураган она запланировать не могла, но активный вид туризма, которым она занимается, вполне располагает к таким приключениям. Лично для меня этот ураган стал одним из самых лучших, ярких, интересных моментов похода.

Рассказывать о каждом дне похода - дело неблагодарное. Поэтому нарисую впечатления жирными мазками, опуская всякую хронологию.

Как и в любых горах растительность здесь живет строго по этажам. Вверху лежит снег, на котором даже в июле тренируются горнолыжники. Ниже голые камни, застывшая лава, шлаки, зола. Потом начинается травка, а еще ниже кусты. Кусты всего двух видов - ольховый стланник (ольховник) и реже кедрач (кедровый стланник).

Собрать дрова не так просто. Местные похоже вообще слабо отличают сухое дерево от живого. Берут топор и ... Для них, счастливых в неведении, природа все еще неисчерпаема.

Деревья встречались, когда мы совсем уж низко спускались. Да и то это были практически одни березы. Точнее ее разновидность - каменная береза. Что-то среднее между нашей березой, дубом и кривой карельской березой.

Мне очень понравились травы. Местами - они напоминали заброшенный сад. В диком виде росли и цвели голубые петушки (ирисы), оранжевые красанки (лилия тигровая), астры альпийские, простые и золотистые рододендроны.

Все низины густо поросли борщевиком и шеломайником (лабазником), высотой местами свыше двух метров. Листья шеломайника пахнут свежестью, а, по мнению местных, еще и огурцами. А корень источает запах пчелиного яда и всех прочих мазей для растирания радикулитов и растяжений.

Наш проводник Света каждый раз собирала травы для добавления в ужин - черемшу, иван-чай, камчатскую землянику и другие.

Мы же на привалах дружно паслись на ягодниках - голубике и шикше. Шикшу я встретил впервые. Мне она показалась далеким, времен динозавров, предком черники. Эти ягоды растут даже не на кустиках, а на чем-то вроде мха с какой-то хвоей вместо листиков.

По началу я все время ждал встречи со змеями, клещами. Но оказалось, что ни змей, ни лягушек в этом уголке России просто не водится. Клещи, говорят, бывают, но нам они ни разу не встретились.

Среди сопок и вулканов встречается много нарзанов, так местные называют минеральные источники разных вкусовых и цветовых оттенков. Некоторые из них газированные. Мы пробовали все подряд, вобрав в себя не менее половины таблицы Менделеева. А когда живот достигал состояния аквариума, то в очередном источнике уже просто умывались.

Густо насыщенная минералами вода изменила окрестность источников. Химия выпадала в осадок, образуя причудливые разноцветные полянки и каскады. Эти окаменевшие осадки называюся травертинами и содержат мышьяк, бор, марганец, железо, карбонаты. Запомнить все названия просто не возможно, зато можно прихватить с собой по кусочку этих странных каменюк.

Минеральные источники впадают в речки. Сами речки рождаются в ледниках. Воду можно пить прямо из ручьев и рек. Сначала это боязно, но потом чертовски приятно. Неужели когда-то было так же хорошо на всей земле? Испоганив землю, мы забыли вкус настоящей чистой воды.

В начале похода природная минералка удивляет, к каждому источнику все подходят, пробуют, радуются. Потом относятся уже более спокойно, сравнивая вкус с предыдущим или вовсе проходя мимо. Но встречаются такие места, когда вся окрестная вода - исключительно минералка. Вот здорово, скажет кто-то. А вы пробовали варить суп на минералке? А чай? И тогда начинаешь выискивать речку или ручей с обычной водой.

Поскольку реки горные - в их течении много порогов. Попадаются и водопады. Это особое зрелище, правда подойти к ним вплотную нам так и не удалось. Один из водопадов обрушивается с высоты 80 метров в каньон с характерным названием - "Опасный".

В Налычевской долине много горячих вод. Вокруг них делают ванны. Температура от 35 до 40 градусов. При ближайшем рассмотрении купален оказалось 4+1

Самую комфортабельную, обшитую резным деревом называли "петушком". На крыше домика-раздевалки был красивый флюгер в виде петушка. Сам домик, по-видимому, забросили сюда на вертолете.

Следующая за ней купальня расположилась на берегу реки. Тоже с резным домиком, правда, поменьше размером. Зато горячая вода протекала там каскадами. Верхний пруд самый горячий, затем похолоднее. Нижний пруд соединялся с рекой. В нем можно было просто перекатываться из более теплой воды в ледяную речную, прямо к задумчивым полуметровым лососям. Лососи забираются к самым истокам горных рек, мечут икру и умирают. Здесь их можно даже не ловить, а брать голыми руками. Но это запрещено.

Две другие купальни можно считать дикими. Правда вода в них от этого ничуть не хуже. Такая же минеральная и подогретая подземным теплом. Дно купален песчано-каменное. Ближе к краям оно покрыто изумрудной пленкой и комочками, которых называют термофилами. Женщины делали из них косметические маски.

О пятой купальне стоит сказать отдельно. Лет сорок назад пытливые геологи пробурили в земле дырку. А потом по русскому обычаю забыли законсервировать. В результате на месте скважины забил горячий источник в ущерб другим естественным.

Температура воды в этом источнике 80-90 градусов. От этого кипяткового пруда течет горячий ручей. В одном из его изгибов сделана микрокупальня "для своих". Запретный плод не для всех, всегда кажется слаще. Решили испытать. Температура градусов 50-60. Когда начинаешь погружать туда ногу, вспоминается детство с отвратительным пропариванием ног в тазике с горячей водой во время простуды. Поэтому процесс купания состоит из 5 минут залезания и 3 минут сидения. Я просидел минут пять и чуть не сварился.

Когда вылез кружилась голова, закладывало уши, пульсировало и кололо в руках.

Стало понятно, почему туда не пускают всех желающих. Никто не хочет отвечать за сварившихся туристов.

Вода во всех источниках минеральная. Вокруг них оседает целая таблица Менделеева в виде рыжего, красного, бурого, серого налета или накипи. Говорят, что там много железа, мышьяка и др. элементов.

Туристы принимают ванны преимущественно "по взрослому", т.е. без купальников. В походах все намного проще.

Про них здесь говорят как в Москве про Ельцина. С вертолета видели, как медведица с медвежатами гуляла там-то. На тропе видели кучу, которую якобы наложил косолапый. У озера попались следы медведя. Девушки, купаясь рано утром, слышали в кустах чье-то рычание. Местные рассказывали о женщине, с которой хищник снял скальп. Но! Ни живого Ельцина, ни медведя никто реально не видел. Может их и вовсе придумали?

Проводники в качестве антимедведина носят с собой фальшфейеры (это такой факел на основе порошка, горящего с ослепительным брызгающимся светом). Моя дочь, Надя на перевале нашла такой факел, и с наступлением ночи мы его зажгли. Красным светом озарилась вся округа. Костик с Натальей, возвращавшиеся с купания, увидели свет и решили, что это мы отбиваемся от медведей. Константин схватился за нож, отослав Наталью в кусты. Мы же, услышав ее треск в кустах, решили, что это медведь ломонул от огня. В общем, мишкофобия.

А если серьезно: Толщина жира медведей осенью достигает 8 -10 см. Скорость бега медведя до 40 км/час. Говорят, что при встрече с медведем от него нельзя убегать. Убегающий обречен - у косолапого срабатывает "инстинкт набегания". Варианты действий - зажечь что-то яркое или дымное или прикинуться трупом. У мишки отсутствует мимика. Поэтому нельзя доверяться его доброй морде.

Вес родившегося медвежонка 500-600 гр. Говорят, в этом мудрость природы. Мишка рождается в берлоге. И живет в ней, не выходя наружу 2 месяца. Все это время он питается молоком матери. Если бы он был крупнее, у матери не хватило бы молока.

В туризме существует своя мода. Также как в обычной жизни она делится "высокую моду" (от кутюр), фирменные мелкотиражные коллекции (прет а порте), а также на массовую моду. Правда система ценностей несколько иная. Самое крутое - это одежда и снаряжение от крутых фирм. Например, походные ботинки от фирм, использующих технологию Gore-Tex, Thinsulate и пр. Поплоше - это какой-нибудь Caterpillar. А в случае их отсутствия армейская или просто добротная обувь неизвестных фирм. Тоже самое относится и к одежде, и к рюкзакам. Сидя у костра, матерые туристы любят поговорить о качестве снаряжения, поковырять чей-нибудь ботинок, поцокать языком.

Поначалу этот культ фирменных вещей воспринимается скептически. Но камни, дождь и мозоли быстро доказывают, что правильные обувь и одежда должны восприниматься как важнейшие компоненты похода, наряду с едой и палаткой. Пик увлечения туризмом у меня был лет 15 назад. Уже тогда мы смеялись над брезентовыми рюкзаками типа "смерть туриста", уже тогда использовали коврики из пенного пластика. Но на Камчатке я обнаружил, что технологии шагнули далеко вперед. Комфортное снаряжение делает поход действительно приятным, а не превращает его в незапланированную борьбу за выживание.

Взять хотя бы средства о комаров и мошки. Мы испробовали десяток разных составов. Наименее эффективным оказались разновидности "Тайги", а наиболее действенной химия фирмы "Раптор".

На Камчатке есть две долины со звучными названиями - Долина гейзеров и Долина смерти. Про первую читали все. Про вторую известно меньше. Ее особенность в следующем. Там на поверхность выходит много газа, особенно сероводорода и особенно в один из сезонов.

Как только сходит снег туда прибегают мыши. Надышавшись, они умирают. Привлеченные их трупами, туда пробираются лисы и вскоре тоже умирают. На запах мертвых лис приходят медведи и росомахи и, разумеется, умирают.

Причем их трупы лежат подолгу, т.к. всякие микробы тоже в основном дохнут. Но и это еще не все. Белоплечие орланы, разглядев с высоты трупы медведей, спускаются на обед и остаются там навсегда.

"В общем все умерли". Такие долины иногда встречаются и на других континентах. Но там гибнут от углекислого газа. А от сероводорода только на Камчатке.

Однако природа предусмотрела и демоверсию такой экзотики. Там есть местечко, которое называют долиной гейзеров и смерти одновременно и в миниатюре. Там все не так сурово, но безусловно интересно - это кратеры вулкана Мутновский.

Вулкан Мутновский: высота 2322 метра; 4 кратера. Мы были в одном из них. Это - огромный частично разрушенный котел. Котел, как и весь вулкан уникален своими "фумарольными полями" - местами, где подземные горячие газы вырываются на поверхность. Они разогревают воду, снег и лед до состояния пара, окрашивают их в различные цвета от зеленовато-лимонного до бурого. Все это шипит, бурлит, клокочет и пахнет.

На Мутновском - все клубы пара наполнены серой и ее производными. Пахнет то, как в Аду с чертями - чистой серой, то - сероводородом, как в холодильнике с протухшими яйцами, а то вообще запах становится настолько густым и едким, что превращается в едкий туман, щиплющий глаза и горло. Представляется газовая атака немцев во времена Первой мировой войны. Ветер все время меняет направление и заставляет перебегать с места на место, выбирая относительно чистое место среди густых молочных облаков.

Под ногами встречаюся грязевые котлы, размером от тазика до деревенского прудика. Пепельно серого, с голубоватым и зеленоватым отливами они клокочут, либо слабо пузырятся. Некоторые, остывая засыхают и становятся похожими на макеты вулканов или потрескавшиеся пустынные пейзажи. Но зачастую их остывшесть обманчива. Двое наших фотолюбителей ступив на такую корочку провалились в лунную жидкость.

А еще одному энтузиасту, Сергею, пришла в голову идея зачерпнуть этой сероглинянной лавы. Привязав пластиковую бутылочку из-под колы за веревочку, он стал забрасывать ее поближе к булькам. Но бутылка тут же стала плавиться. Пришлось набирать ближе к берегу.

В клубах тумана мы набрали с собой ярко-желтых и лимонных, кусков кристаллической серы, чтобы дарить всем прозябающим в Москве или на примитивных курортах Турции.

Уже на обратном пути нам показали то место, где 50 дней голодал застрявший на зимовье человек, о котором весной писали все центральные газеты. Как мало надо, чтобы сделать место историческим.

Когда по дикому лесу идет отряд в 31 человек, вся живность затихает от удивления и испуга. От грубых ботинок с ребристыми протекторами дрожит земля. Самая хрупкая девушка, придавленная неподъемным рюкзаком и обутая в зверского вида вибрамы, невольно становится для мелкой живности Роботом-полицейским, Терминатором-1 и Годзилой одновременно. Под ногами сочно хрустят камни, обиженно трещат кусты и корешки деревьев, чавкает болото.

Когда нам сказали, что в этом году особенно много глухарей, мы удивились т.к. за время похода не встретили ни одного. Просто создаваемый нами шум распугал даже глухарей.

Очень трудно описать звуки, издаваемые "еврашками". Так называют местных длиннохвостых сусликов, похожих на белок своими пушистыми хвостами и привычкой стоя из лапок есть орехи, которыми мы их угощали. Впрочем ели они все - хлеб, сало, сыр. Когда их кормил один человек, они вылезали из норок и ели прямо с рук. Но когда куча детей радостно мчалась с криками: "На еврашечка, поешь", - зверьки в панике забивались в норки.

Интересно, как по разному женщины и мужчины ощущают трудности похода. У первых всегда тысячи мелких проблем - ой тут мозоль, здесь ушиб, там растяжение, пересыхает горло. И тут же таблетка от этого, крем от того, пассы от третьего, ласковое слово от четвертого. Вроде бы собиралась умереть прямо тут же или на худой конец в вызванном срочно вертолете. Но вертолета нет и все проходит. Раз надо, значит идет.

Мужчины наоборот. Царапина - пустяк, вывих - ерунда, голова болит - ну и ладно. Но это до определенного порога, после которого человек ломается. К счастью, в камчатском походе до этого не дошло.

Оставалось наблюдать лишь за непростым для организма процессом возвращения в естественную среду обитания. Город убивает в человеке естественные защитные реакции. На перепад температуры, на падение, на враждебные запахи. Даже просто ходить в городе не умеют. Вернее, думают, что умеют, но на самом деле ...

А в походах очищается не только организм, но и душа. Однажды утром Инна, переходя долину, потеряла кошелек. Он целый день пролежал на тропе. На другой день она его подняла. Иногда казалось, что женщины стараются лишний раз перейти ручей только потому, что при этом им всегда подают руку. Куда это все девается в городе?

Иннин дед был заядлым туристом. Исходил всю страну (тогда еще СССР). Был и на Камчатке. Иногда я шел и пытался представить, что он видел среди этих вулканов и сопок. Точнее - что он чувствовал, глядя на уходящие вдаль лавовые реки, снежники и ледники, не растаявшие даже летом. Зачем он ехал сюда, на другой конец земли? Тогда, наверное, он добирался через всю страну на поезде, а потом - на перекладных. И все это ради того, чтобы посмотреть? Мне кажется, что узость городских пейзажей отучает мыслить широко. Не зря говорят, что европейцам трудно понять нашу тягу к размышлениям над судьбами человечества. Такие мысли приходят только тогда, когда видишь перед собой бескрайность мира. А это случается все реже. Но уж если поднимаешься на перевал или оказываешься в огромной дикой, раздольной долине (дол-дол), то поневоле становишься философом.

В Москве я нередко слушаю восточную и, в частности, китайскую музыку. Почему-то она переносит меня на Камчатку, на эти перевалы, долины, лавовые реки...

В каждом походе бывают страшилки, байки и песни под гитару у костра. Но все они хороши именно у костра. И все-таки об одной загадке я расскажу.

Зайцы в походе почти никому не попадались. Но только "почти" и в основном москвичам. С местными ребятами я встречал зайца всякий раз в кризисной или ответственной ситуации, когда нужно было сделать выбор. Это можно бы посчитать глюком, если бы видел я один. Но вместе с аборигенами мы не только видели его, но и комментировали его передвижения.

Первый раз это было на исходе дня после ливня с ветром, когда нам нужно было выбрать место для лагеря. Так случилось, что я оказался впереди, в группе поиска. Неожиданно мы увидели, как заяц бежит на сопку и, пойдя вслед за ним, нашли место для лагеря. Больше того, именно в том месте, где он скрылся из глаз за камнем, я настоял разбить нашу палатку. И она единственная выдержала, не сломавшись, порывы ветра, даже будучи более слабой по конструкции, чем другие, раздавленные ураганом.

В другой раз заяц показал нам дорогу на вершину вулкана, когда мы с местными были отправлены в разведку. Другие на эту вершину не ходили, но это было одно из самых красивых мест маршрута.

Странная закономерность появления зайца заставила вспомнить Карлоса Кастанеду. Хотя конечно, все это можно объяснить и случайными совпадениями.

Здесь же стоит упомянуть и про удивительные ощущения, испытываемые в Налычевской долине. Состояние редкого душевного покоя и умиротворенности нельзя объяснить ни минеральными ваннами, ни чистотой воздуха, ни потрясающими по красоте пейзажами ягодных полей в окружении гор. Хотелось буквально "остановить мгновение".

---